Я и представить не могла, что встречу свой девятнадцатый день рождения в дороге. Автобус увозил меня из родного города в столицу на апрельскую научную конференцию по истории. Черт тогда дернул записаться в участники. Подружка подсобила: на спор взяла. А мне не очень-то и хотелось. Но она всё поддразнивала: «Света, давай! Света, попробуй! Ты же у нас гений. Столько всего знаешь, грех не воспользоваться шансом. Того глядишь, прославишься, в Москву переведешься учиться. В МГУ или МГИМО». Повторяла и повторяла – все уши прожужжала насчет конференции. Ну я и рискнула: подала заявку и забыла. Не столько верила в удачу, сколько хотела наконец избавиться от её назойливых речей.
Дело в другом.Это было еще в сентябре. Учебный год только начинался. Студенты получали первые проекты, закрывали «хвосты» с летней сессии, влюблялись, расставались, работали. Задания множились как грибы после дождя. Времени катастрофически ни на что не хватало. Я металась между парами, библиотекой, подготовкой к семинарам и работой в общепите. Учиться приходилось много. Не ради поощрений или, уж тем более, чтобы стать лучшей на курсе. Нет, я не страдала синдромом отличницы. В школе у меня были пятерки только по истории, обществознанию и русскому языку. Остальное я с трудом вытянула на «четыре».
Мне действительно нравилось капаться в истории. Была бы моя воля, я бы торчала днями напролет в историческом отделе научной библиотеки. А еще лучше – переселилась в отдел периодических изданий, где можно заказать старые номера журналов и газет. Беря их в руки, я словно бы прикасалась к истории – к настоящей живой истории тех годов. Фантазия разыгрывалась и в голове вырисовывались картины прошлого, где кто-то другой, живущий десятки лет назад, точно так же читал эти же самые газеты или журналы.
Не все на курсе разделяли мою страсть к печатным памятникам истории. Кто-то мечтал заняться археологией и уже представлял себя на раскопках в Египте. Кто-то, как назойливая подруга Наташа, мнил себя экспертом по моде и исторической одежде. Были и те, кто торчал на парах с таким видом, будто отбывал срок за тяжкое преступление. Иногда у меня возникало желание поинтересоваться, что они забыли на историческом факультете. Но любопытство быстро угасало, потому что какое мне дело до этого.
Я вообще не любила лезть в чужую жизнь. Наташка даже подшучивала, что у меня тяга к мертвым сильнее, чем к живым. Подруга считала, что такое сильное увлечение историей делало жизнь скучной, однообразной и лишенной удовольствий. Что молодость быстро уйдет, а вспомнить потом будет нечего. Поэтому она вечно пропадала на вечеринках и отвисала с парнями. Меня тоже зазывала. Но из-за занятости на работе и учебе, за которую, в отличие от Наташи, приходилось платить из своего кармана, а не родительского, я отказывалась. Даже не знаю подружились бы мы, если бы не знали друг друга со школьной скамьи.
С парнями мне не везло. Хотя, учитывая, как мы расходились, им не повезло больше. Моей первой любовью стал хулиган и двоечник в девятом классе. Наши отношения можно описать так: я тихо сохла по нему, он шкодил. Все закончилось в один день. Мой портфель вместе со всем содержимым по просьбе «королевы класса» был засунут в унитаз. Любовь прошла, испортились учебники.
Другой решил залезть мне в трусы на первом свидании, за что получил громкую затрещину и был послан на три буквы. И так по накатанной…
Последний год кавалеры отшивались на подходе. Иногда я игнорировала, иногда откровенно язвила. Над одним особо рьяным поклонником я злостно подшутила. Он все время присылал мне в личные сообщения интимные фотографии. На просьбы прекратить это делать парень не реагировал. Пришлось опубликовать в сети. Грязно, плохо, неправильно. Стыжусь этого, но… Черт побери, почему так сложно сделать то, о чем просят?
