― Эта.
Пухлый палец с массивным золотым перстнем указал на младшую из четырёх дочерей семьи Лоу. Юная барышня вздрогнула, побледнела и рухнула на колени перед важным гостем, словно её только что приговорили к смертной казни. Шея хозяйки дома, госпожи Элоизы Лоу, покрылась красными пятнами, а её супруг и вовсе выглядел готовым вот-вот лишиться чувств.
– Господин Фан, Милинда уже помолвлена, ― осторожно сообщила госпожа Лоу в слабой попытке отвести беду.
– Я в курсе, ― холодным тоном сообщил гость. ― Мне искренне жаль огорчать вас разрывом этой помолвки, но ваша семья включена в список, составленный лично Его Величеством. Я ничем не могу вам помочь. Просто примите это. Две из ваших дочерей не соответствуют требованию к возрасту. Третья уродлива. Годится только эта.
– Я беременна, ― в отчаянии прошептала несчастная девушка.
Князь Лоу не выдержал ― безвольно опустился на пол, прижав руку к груди, в которой неровно билось больное сердце. Госпожа Элоиза охнула и подбежала к нему, напрочь забыв о госте. У князя нет наследников. Через месяц состоится свадьба старшей дочери ― тогда в дом войдёт зять, который после смерти тестя унаследует всё богатство знатной семьи. Если сердце Его Светлости остановится раньше, всё имущество отойдёт боковой ветви, а вдова и девочки останутся ни с чем. Конечно, состояние супруга в данный момент волновало госпожу Лоу гораздо больше, нежели позор младшей из дочерей ― благородное семейство способно пережить шквал сплетен и осуждения, но не нищету.
– Беременна? ― с недоверчивой ухмылкой переспросил старший придворный советник, приподняв кустистую бровь. ― Барышня, вам же известно, что это легко проверить. Любой, даже самый никчёмный лекарь…
– Я не лгу, ― отчаянно затрясла девушка головой. ― Если не верите, я готова подвергнуться осмотру.
Беременность до брака ― случай в высшей степени непристойный и достойный всяческого порицания. В другой ситуации барышня знатного происхождения непременно попыталась бы скрыть сей позорный факт, но теперь на кону стояла жизнь не только этой распутной девчонки, но и её родственников. Она не стала бы лгать. Перед отправкой дани владыке царства демонов все девицы, конечно же, будут осмотрены лекарями и повитухами ― если обман вскроется тогда, то гнев Его Величества падёт на всю семью Лоу. Вполне разумно признаться в своём бесстыдстве сейчас, пока эта неприглядная правда не вышла за пределы родового поместья.
– И что же вы прикажете мне делать? ― невозмутимо осведомился гость. ― Я должен забрать из этого дома одну барышню Лоу в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет. Миловидную, образованную, воспитанную и, конечно, целомудренную. Князь Лоу, как, по-вашему, я должен поступить? Доложить владыке о том, что единственная подходящая дочь вашей семьи пожертвовала репутацией ради того, чтобы не подчиниться указу?
Нелепое обвинение повисло в воздухе подобно мечу, занесённому над шеей приговорённого преступника. Указ, о котором шла речь, был оглашён публично всего несколько дней назад ― достаточный срок для намеренного отказа от невинности, но слишком маленький для того, чтобы наступившую после этого беременность можно было определить обычным осмотром. Даже если старший советник захочет предъявить глупую претензию официально, её легко можно будет опровергнуть. Очевидно, что он просто пугал и без того напуганных членов семьи Лоу ― должно быть, из-за усталости и недовольства возложенной на него миссией. Так или иначе ― он посланник владыки. Его слово в любом случае будет весить больше оправданий благородного семейства, так отвратительно запятнавшего свою честь. Судебное разбирательство серьёзно осложнит жизнь князя Лоу. Возможно, дело дойдёт даже до лишения титула и владений, а этого госпожа Элоиза допустить никак не могла.
