Руслан
- Сынок, звонил Олег, - осторожно
начала разговор мачеха, протирая сухой тряпкой идеально чистую
поверхность стола. Она лучше других знала, что меня начинает трясти
от злости стоит только услышать имя ее родного сына. - Хочет
познакомить нас со своей невестой.
«Кто на этот раз?! Проститутка,
стриптизерша, наркоманка?.. А может очередная папенькина
дочка?»
Я пытался с ним поладить ради Ирины.
Закрывал глаза на многие поступки сводного братца, и даже когда он
приходил домой с побитым лицом, шел заступаться, хотя виноват чаще
всего был сам Олег. Редкостный эгоист, он никогда не думал ни о
ком, кроме себя.
- Ты еще не устала? - спокойно
спросил я, хотя хотелось встать из-за стола и свалить из этого
дома. - Я уже сбился со счета, сколько их было, почти каждый месяц
новая претендентка в жены! - сорвался и повысил голос.
- Руслан, не заводись, - положив свою
ладонь поверх моей, мягко сжала Ирина мне руку. - Может, на этот
раз… - оборвала себя женщина, прекрасно понимая, что ее надежды
напрасны. Олег давно уже исчерпал лимит нашего доверия.
- Вместо того, чтобы искать лазейки,
как добраться до акций компании, лучше бы взялся за ум. Даже если
он женится на достойной девушке, в чем я очень сильно сомневаюсь,
ничего, кроме ежемесячного содержания, прописанного в завещании,
Олег не получит. Пусть учится работать.
- Иногда мне кажется, что не я его
родила, - тихо произнесла Ирина, отворачивая лицо в сторону.
Сказать на это было нечего, такое
ощущение складывалось и у меня. В семье, как говорится, не без
урода.
- Я не могу даже молить тебя о его
прощении, - продолжила она, тихие слезы потекли по ее щекам. -
Боюсь, мне самой не удастся до конца простить родного сына, -
вдохнула мачеха, всхлипывая.
Трагедия, случившаяся в нашей семье,
до сих пор тенью присутствует в этом доме. В один день Ирина
потеряла несовершеннолетнюю дочь и мужа. Да и сына, по сути, тоже,
именно он был виноват в их смерти.
Встав из-за стола, я набрал стакан
холодной воды и поставил перед Ириной.
- Выпей. Накапать успокоительное? -
последние годы она редко обходилась без них. Отрицательно помотав
головой, мачеха взяла стакан, делая медленные глотки, она
потихоньку начала приходить в себя.
- Ирина, может, приготовишь
что-нибудь? - после того, как узнал о визите братца, есть совсем не
хотелось. Предложил только потому, что надеялся отвлечь мачеху от
воспоминаний.
- Запечь цыпленка с овощами? А может
рыбу? Или печень? - воодушевилась она.
- Ты же знаешь, я съем все, что ты
приготовишь, - и я не лукавил. Это единственная женщина, которой
удалось отыскать путь к моему сердцу через желудок, много позже я
научился ей доверять и пустил в свою душу.
- Сыграешь мне? - с надеждой в голосе
спросила она несмело, а я замер у стола.
Два года я не подходил к роялю, не
касался клавиш. Раньше в этом доме каждые выходные мы с отцом
устраивали музыкальные вечера. Вика божественно пела, а мы
поочередно ей аккомпанировали. Ирина чаще слушала, но иногда нам
удавалось ее уговорить, и она радовала нас чистыми звонкими нотами
какого-нибудь старинного романса.
- Янн Тирсен – «la valse d'amelie»? -
на французском произнес я название композиции. Играть никакого
желания не испытывал, но ей отказать не мог. - Успею до приезда
гостей? - Ирина кивнула, а я направился к инструменту.
Открыв крышку, долго стоял и смотрел
на клавиши…
Любовь к музыке привил отец. В
детстве я не желал учиться играть, устраивал бунт, часто убегал и
только благодаря его терпению я окончил музыкальную школу. Правда,
кроме членов семьи, об этом, по-моему, никто и не знал.
В детстве занимался самбо, футболом,
а уже позже серьезно увлекся боксом. Несколько чемпионатов. Победы.
В студенческие годы закрытые бои втайне от семьи. Интеллигентный
юноша дома. Жестокий боец в клетке. Боксер-пианист.
