- А ну просыпайся, дрянь! – раздался громкий визг надо мной, и
хлесткая пощечина обожгла лицо. Я в ужасе распахнула глаза и рывком
села на постели.
- Что?! – воскликнула я, стряхивая с себя остатки крепкого сна.
Неужели я уснула на дежурстве?!
- Уже девять, а ты все еще в постели валяешься, лентяйка?!
Думаешь, раз дядя Рот берет тебя в жены, то теперь можно дрыхнуть
до обеда?!
Моим глазам предстала незнакомая девушка с заплетенными в косу
черными волосами. На ней старомодная сорочка с кружавчиками, а
глаза горят такой бешеной злостью, что хочется прописать этой
красотке галоперидол в двойной дозе. Из психиатрической больницы
сбежала, что ли?
- Что? – шепотом повторила я, не понимая, что за бред несет эта
гарпия. Я хотела уточнить, что сия мадемуазель с просвечивающимися
сквозь сорочку панталонами делает в моей квартире, но…
Минуточку. Это же не моя квартира. Я огляделась по сторонам и
поняла, что нахожусь в чужой спальне, которая совершенно не похожа
на мою студию, за которую еще десять лет платить ипотеку. Вместо
матраса на голом полу, за который я отдала всю зарплату – кровать с
кованым изголовьем и периной. Откуда у меня бы взялась такое
лежбище? Зарплаты медсестры реанимации едва хватает на то, чтобы
обеспечить свои потребности в калорийности пищи. Ну, и еще немного
остается на то, чтобы прикрыть свою наготу, все остальное съедают
платежи по ипотеке.
- Чего ты расселась?! – взвизгнула неадекватная незнакомка. –
Почему мое платье еще не поглажено?! – фальцетом потребовала ответа
она. Боже правый, что происходит?!
- А я откуда знаю?! – опешила от неожиданности. Почему-то после
моего ответа сбежавшая пациентка психиатрического корпуса пошла
красными пятнами. Это нехороший признак.
- А ну вставай, дрянь бессовестная! – окончательно обезумев,
гарпия с перекошенным лицом бросилась на меня, схватила за ногу и
попыталась стащить с кровати. Благо, реакция у меня хорошая, и я
успела ухватиться за кованое изголовье. Мегера с не глаженым
платьем дернула меня снова, но силы у нее не очень много, поэтому я
легко удержалась на своем лежбище. Первый шок прошел, и когда она
снова потащила меня, я с силой толкнула эту красотку той самой
ногой, в которую она вцепилась, словно злая собака. Сорочка с
кружавчиками взметнулась вверх, открывая моему взору чужие
белоснежные панталоны, и девица очень неграциозно плюхнулась на
попу. – А-а-а-а-а! – зарыдала она в голос, словно трехлетний
ребенок. У меня глаза на лоб полезли от вида взрослой девахи,
сидящей на полу и ревущей белугой. Ей-богу, девушке на вид лет
восемнадцать, а поведение как у посетительницы детского сада. – Я
все маменьке расскажу! – сквозь слезы заявила она мне, рывком
встала на ноги и выбежала из спальни.
Мать моя женщина, где я оказалась? Небольшая комната, скромный
интерьер, сумасшедшие посетители. Неужели это какой-то розыгрыш от
моих коллег? Нет, вряд ли. Медицинский юмор, конечно, циничен и
безжалостен, но не до такой же степени! Тем не менее, я понятия не
имею, где нахожусь, а маменька этой малахольной девахи в любой
момент может ворваться сюда со скандалом. Уж я-то за годы работы
насмотрелась на буйных пациентов и их родственников, меня
скандалами не испугать. Но все равно не хочется нарываться на
скандал с людьми, по которым плачет психиатр.
Осторожно выбравшись из постели, я с изумлением обнаружила, что
и на мне надета старомодная сорочка, но уже без кружавчиков. Я
точно помню, что засыпала в ночнушке изо льна! Ее подарила мне
бабушка. Стоило повернуть голову, как на лицо упали длинные
каштановые пряди. Это еще что такое?! Я взяла пальцами эти волосы,
которые почему-то растут из моей головы. Дернула их в слабой
надежде, что имею дело с париком, но ощутила лишь боль. Кажись,
мои, собственные. Но я всегда была рыжей, да и стрижку делала
регулярно! Когда бы они успели отрасти до пояса?!
