Аннотация
Прямо под рождество муж выгнал меня из дома, потому что я
бесплодна. От отчаяния я готова на все, даже последовать за опасным
незнакомцем в чащобу леса ради призрачной надежды в будущем завести
ребенка.
Вот только чем глубже мы едем в лес, чем больше я провожу с
ним времени, тем меньше хочу возвращаться в свою прежнюю
жизнь.
Но этот человек кое-что скрыл от меня… Или, вернее,
не-человек?!
Пролог
Маленький деревянный дом ходит ходуном, потому что там, за
дверью, творится нечто ужасное. Вскрики, стоны, животный визг.
Сквозь небольшие просветы в стене в темное нутро вместе с
солнечным светом, отражающимся от белого снега, просачивается запах
крови.
Я не хочу думать о том, что там происходит, не хочу, но не могу
заставить себя зажмуриться, отрешиться от происходящего.
Страх топит сознание, встает перед глазами белой пеленой.
Провожу рукой по холодному полу и выхватываю из сумрака тяжелое
ружье. Оно отзывается железным лязгом, обжигает морозом пальцы.
Понятия не имею, что делать с оружием, но сейчас думаю только о
том, что мне очень повезло — наверняка оно заряжено, ведь сама бы я
никогда не догадалась, как вставить патрон в его нутро.
Хлыщ-щ-щ — мне кажется, что кто-то снаружи когтями проводит по
тонкой обшивке заброшенного домика, и он едва ли не кренится вместе
со мной.
В животе неприятно колет, тупая ноющая боль разгорается все
сильнее, поднимается из низа живота под грудину.
Иисусе.
Прикладываю руку к пока еще плоскому животу, будто надеясь
достучаться до того, кто находится внутри, успокоить,
обнадежить.
— Все будет хорошо, мой маленький, все будет хорошо, — шепчу
непослушными губами.
Вдруг драка снаружи замирает. Будто кто-то отключает звук —
становится так тихо, что слышно, как бьется мое маленькое сердечко.
Ту-тук, ту-тук, ту-тук.
Хлипкая дверь с противным скрежетом открывается.
Я поднимаю ружье, упираю приклад в плечо. Мне нужно любыми
путями защитить себя и маленькое чудо внутри меня. Указательный
палец дрожит возле холодного курка. Осторожно выдыхаю, надеясь
сравнять дыхание и не промахнуться.
Огромная серая туша вваливается в проем двери и замирает, глядя
прямо на меня огромными желтыми глазами. С шерсти животного стекает
кровь, и непонятно чья она: его или врагов. Но меня это мало
заботит, от ужаса меня парализовало.
— У-убирайся, — срывающимся голосом говорю животному, и он
отрицательно трясет башкой.
Передо мной происходит настоящая магия, такого в цирке или по
телевизору не увидишь: огромный волк медленно поднимается на задние
лапы, втягивает шею в плечи. На моих глазах шерсть с него сходит,
оставляя после себя обычную смуглую кожу на сильных тренированных
мускулах крупного мужчины.
— Аурелия, — хрипло зовет он, — пойдем.
— Нет, — испуганно отшатываюсь. — Нет!
Он протягивает руку, показывая, что не имеет плохих намерений, и
мне хочется поверить, довериться ему. Сердце начинает тарахтеть, в
уголках глаз скапливаются слезы от напряжения, но я должна
держаться от него подальше. Потому что теперь знаю, что никому
нельзя доверять. Даже тому, что назвал меня своей истинной
парой.
— Я загрызу всякого, кто встанет у меня на пути, — мрачно
говорит он, и я вздыхаю. Аура его мощи заполняет комнатку,
порабощает, заставляя повиноваться дикой харизме вожака стаи. —
Пойдем домой, золотце.
И в этот самый миг мое нутро сводит приступом безжалостной
острой боли, будто сворачивая в спираль жизненно важные органы, а
после разрезая ржавым ножом проход изнутри. Я хватаюсь за живот,
откидывая ружье, падаю на пол, по которому дует зимний морозный
ветер.
— Золотко! — Лиам бросается вперед, чтобы удержать меня, прижать
к себе.
— Ребенок, — в страхе раскрыв глаза, шепчу я.
