НИЧЕГО ЛИЧНОГО
КНИГА 4
1
Азартный игрок
Жутко свербело в носу.
Первое ощущение, пришедшее после забытья, и до чего же противное! В нос будто залили кока-колу и хорошенько терли ершиком. Почесать, скорее почесать! Но руки и ноги не двигались, а глаза никак не получалось открыть. Все тело сковала тяжесть, с которой не было сил бороться. Их не хватало даже на то, чтобы поднять руку и почесать чертов нос.
Мысли, в полном беспорядке бродившие в голове, постепенно свелись к одной насущной проблеме – зуд. На глазах наверняка выступили слезы, но нос настолько поглотил внимание, что невозможно было сказать точно.
Чешется, кошмарно зудит, будто внутрь запустили муху! И эта тварь перебирает лапками, причиняя невыносимые страдания, мерзко хихикает тоненьким мушиным голоском над безуспешными попытками избавиться от нее. Господи, так и с ума сойти недолго! Если эта пытка продлится еще хотя бы минуту…
– Апчхи!
Мгновенно накатило райское облегчение. Наконец-то можно вдохнуть свободно! В голове сразу прояснилось, и мысли, натыкаясь друг на друга, тут же скакнули к другим проблемам: где? Что? Почему не получается пошевелиться?
Как по мановению волшебной палочки, рядом раздался чей-то голос:
– Она очнулась!
Виктория с трудом разлепила глаза и едва не зажмурилась от плеснувшей на нее белизны.
Белый потолок, белые стены. Цвет, который она всегда ненавидела, цвет, олицетворяющий собой ничто, пустое место, которым всегда боялась стать. Детские страхи, забытые давным-давно, вдруг дали о себе знать. Отсутствие матери, высокомерный отец, «ты-сделаешь-так-как-я-сказал»… Унылые вечера в запертой комнате, побеги через окно, наказания… На людях Сезар изображал из себя любящего и заботливого папулечку, обожающего единственную дочурку, а дома нещадно хлестал ее телефонным проводом, пока она не начинала молить о пощаде. Но побеги из дома того стоили, о да. Виктория была согласна терпеть какую угодно боль, лишь бы довести папашу до белого каления.
По вискам потекли слезы, заливаясь в уши. С губ сорвался смешок, и она испугалась его беззвучия.
Затем закрыла глаза, пытаясь успокоиться. И снова нахлынули непрошеные воспоминания, которые хотелось с мясом вырвать из памяти. Из-за нежелания подчиняться Виктория всю жизнь бунтовала, старалась выделиться, привлечь всеобщее внимание, и в первую очередь – отца. Постепенно тот смирился с характером дочери, наказания сошли на нет, и тогда она начала изобретать все более изощренные способы указать на свою персону. Когда папаша бил ее, то хотя бы не забывал, что она вообще существует.
Именно поэтому Виктория и вышла замуж за Лукаса – хотелось взбесить папочку до седых волос, заставить смотреть на себя весь город, весь мир! Сезар орал так, что стекла в окнах дребезжали, вся прислуга столпилась за дверью в ожидании, чем кончится драма. Впервые за много лет отец хотел схватиться за телефонный провод, но обнаружил, что все стационарные телефоны уже лет десять как заменили мобильники. Виктория тогда рассмеялась ему в лицо. Цель была достигнута.
Но сейчас пришло пугающее ощущение, что если бы не чих, она бы потерялась в этой белизне, где никто никогда не смог бы отыскать маленькую перепуганную девочку. Виктория изо всех сил старалась пошевелиться, чтобы ее заметили, не теряли из поля зрения, но безуспешно.
Постепенно паника отступила. Она была жива, и теперь ее не посмеют не заметить. Но что это за ослепительно стерильная комната?
Над ней склонился мужчина лет сорока, несмотря на возраст, уже полностью седой, как лунь. Он вглядывался в ее лицо сквозь круглые очки с повышенной внимательностью безумного ученого, изучающего результат нового эксперимента. Сходства добавлял белый халат с торчащей из нагрудного кармана ручкой. На бейдже значилось имя, но Виктория не стала утруждать себя прочтением. Главное, что с нее теперь совершенно точно не спустят глаз. Отец наверняка много заплатил, чтобы ее обхаживали тут, как королеву.
