К гинекологу спешила
Как-то дама на прием,
В дверь зашла,
Разделась быстро,
Юбку скинула с бельем.
Широко раскинув ноги,
Разместила в кресле таз:
«Нездоровится мне, доктор,
Посмотреть прошу я вас».
Мужичок в халате белом
Подошел, надел очки,
Тихо хрипнул: «Выше, выше»,
Задирая вверх зрачки.
Подняла послушно ноги,
Зацепив коленкой нос.
«Я прошу вас чуть повыше»,
– Вновь мужчина произнес.
Сколь дозволено природой,
Вертикально вскинув зад,
Вновь покорно тянет ноги.
«Выше, выше», – просит гад.
«Ну куда уж, доктор, выше,
Я задела потолок.
Осмотрите, – дама просит,
– Поскорей меня, дружок».
«Говорю вам: «Выше, выше»,
Сколько раз твержу о том,
Парикмахер я, а доктор
Чуть повыше этажом».
Год семнадцатый, ноябрь.
Спят Абрам с женой в постели,
Но, прервав у граждан сон,
Ночью гости подоспели.
– Здесь живет дантист Абрам? –
Прогремели те дверями.
– Я Абрам, а вы за мной?
Мне на выход с сухарями?
– Сухари нам ни к чему,
Не за тем к тебе дорога
Привела в глухую ночь –
Денег нужно очень много.
Строить нам социализм,
Вождь определил задачку,
Помоги стране, дружок,
И достань свою заначку.
– Денег нет, – Абрам соврал, –
Сколько мог в поту трудиться,
Крохи, что насобирал,
Все у женушки хранится.
Но ее сегодня нет,
Завтра днем должна явиться, –
Продолжал хозяин врать, –
Что же ночью вам не спится?
В час, назначенный дантистом,
Трое кожаных друзей
На другой день вновь стояли
У абрамовских дверей.
– Ну так что, сегодня Сару
Мы сумеем повидать?
– Сары нет, – Абрам ответил, –
Но просила передать:
Коли денег не имеете,
Нехрен стройку затевать.
На скамейке возле дома
Дед с бабулькою сидят.
– Вань, признайся, изменял мне? –
Дед поймал недобрый взгляд.
– То, что ты – кобель гулящий,
Для меня то не секрет.
Сколько сучек обиходил,
Лучше вспомни, хренов дед.
– Дело прошлое, бабуля,
Не считал, скажу я, Фрось.
Только после каждой девки
В сумку клал на память гвоздь.
Счет гвоздям не вел, не знаю,
Сколь их там, – ответил дед, –
Сколотил из них сарай я,
Хлев, забор и туалет.
Ну, а ты, признайся, Фрося,
Неужели без греха?
Может, я бы и поверил,
Если сам бы не брехал.
– Было, дед, – кивает бабка, –
Что ж теперь греха таить.
Заставляешь вспомнить, дурень,
Впору что давно забыть.
Как и ты, обозначала
Каждый новый свой грешок.
Рисом счет вела изменам,
Согрешу – зерно в мешок.
– Сколько ж рису? – дед с вопросом.
– Разве там их разберешь,
Только, Вань, ты кашу эту,
Посчитай, как месяц жрешь.
Абрам и Фима вспоминают
События прошлых давних дней.
«Был я, – сказал Абрам, – богатым.
Аж миллион имел рублей.
Тогда другое было время.
И рубль тогда свой вес имел».
«Скажи, Абрам, – Ефим завелся, –
С чего ты, друг мой, обеднел?»
«Начало было девяностых,
Явились в дом ко мне жлобы.
Сказали: «Денег коль не будет,
Давай заказывай гробы».
Паяльник в попу поместили,
Утюг положили на грудь,
И фен впихнули в рот, уроды,
Лежу, ни крикнуть, ни вздохнуть.
Вначале думал, откажу им,
Но как воткнули вилки в сеть,
Я понял, не смогу спокойно
Всего я этого стерпеть.
С деньгами мне пришлось расстаться.
Не смог жлобам ответить «нет».
Не стал я ждать, пока накрутит
Мне счетчик денежек за свет».
Возвращается с работы
Утром верная жена
В новом платьице роскошном.
«Вот, нашла, – твердит она. –
Представляешь, на работе
На моем лежат столе.
Посмотрела: цвет, размер мой,
Это ж надо, все по мне.
Забрала, не пропадать же,
Коль фортуны пробил час.
Ведь она и так ласкает
Редко каждого из нас».
Через день в обновке снова
Разодетая жена,
В шубе норковой, сапожках,
Сотни долларов цена.
«Представляешь, вот удача, –
Мужу песенку поет, –
Видно, так везет не только
Тем, кто раньше всех встает.
У забора возле дома
Повезло теперь опять.
Мой размер: сапожки, шуба,
Цвет по мне, ну как не взять».
На другой день муж явился:
