Москва За три года до описываемых событий
Он ждал этого дня много лет.
Ожидание было осознанным и спокойным: он не отмечал в календаре проходящие дни, не волновался и не замирал от восторга – это было приятное ожидание чудесного события. Оно заставляло улыбаться, когда он планировал, предполагал, играл с судьбой по своим правилам и при этом готовился к чему-то более интересному, нежели мелкие победы на почти незаметном фронте.
И ещё: он не знал, когда этот день наступит. Но он ждал. И день наступил.
Точнее – ночь.
В комнате царил полумрак, поскольку единственным освещением служил шепчущий новости ноутбук, холодный свет его монитора, в котором был едва различим прохаживающийся по комнате пожилой мужчина, одетый в клетчатую рубашку и тёмные брюки. Очень медленно прохаживающийся, медленно и неловко, так, словно у него болела спина и каждое движение давалось с большим трудом.
Спина действительно болела.
Авиру Турчи не так давно исполнилось девяносто пять, и несмотря на то, что почти все шасы его возраста уже нянчили внуков, Авир оставался одинок, пренебрегая стремлением к продолжению рода – врождённое генетическое отклонение с самого раннего детства определило его в постоянные клиенты Московской обители, и он не хотел передавать проклятую болезнь потомкам. Конечно, с помощью эрлийцев, лучших врачей планеты, можно было избавиться от непрекращающейся боли, но операция стоила так дорого, что родители не смогли её оплатить, а сам Авир обрёл нужные средства в пятьдесят с лишним, когда боль стала привычной, неразлучной спутницей… с которой Турчи так и не собрался распрощаться.
Авир скрупулёзно пил зелья, ходил на процедуры, делал упражнения, а когда окружающие указывали на его скверный, даже по меркам Тёмного Двора, характер – ссылался на больную спину.
И работал.
Пожалуй, именно работа и необычайные способности к видению будущего окончательно превратили его в отшельника.
Играть за Тёмный Двор Турчи считал моветоном, поскольку всемогущий комиссар Нави не испытывал недостатка в высококлассных предсказателях. А вот понемногу, исподволь помогать тем, кто пытался обыграть Сантьягу, Авир считал делом интересным и даже справедливым. Впрочем, шас не обольщался – его сотрудничество с контрабандистами было для сюзеренов не опаснее комариных укусов, а потому предсказатель никогда не оказывался в их поле зрения.
Его не считали игроком.
«Пока…»
Авир постоял у окна, затем повернулся, поморщившись от боли – действие лекарств заканчивалось, – с трудом прошёл несколько шагов, взял со стола бутылку коньяка и улёгся на диван. Сделал большой глоток, подождал, пока алкоголь начнёт путешествие по организму, и набрал на телефоне номер, который знал на память. Дождался гудков, включил громкую связь и закрыл глаза, открывая перед внутренним взором смутные тени грядущего.
– Алло? – властно произнёс мужчина на том конце провода.
Авир выждал мгновение и заговорил, как и его собеседник, на английском:
– Вы меня не знаете, но не стоит волноваться: я не враг. Я давно вас искал, Мессия Хэттар, и рад, что мы наконец-то говорим.
Тот, кого Турчи назвал Мессией, промолчал, но трубку не положил, и шас продолжил:
– Я умею видеть будущее и знаю, что ваша цель достижима. Ваша истинная цель, Мессия, о которой вы пока можете только мечтать.
– Дальше, – хрипло приказал Хэттар.
Он старался говорить с прежней властностью, однако Турчи уловил в голосе собеседника тревогу.
– Сейчас вы собираетесь на мелкую, ничего не значащую встречу, но челы уже приготовили ловушку. Они пытаются разыграть свою комбинацию, однако понятия не имеют, кто вы на самом деле. Вы их убьёте, это не составит труда, но привлечёт ненужное внимание Тайного Города. Возникнут проблемы.
