— У вашего мужа совещание, —
повторяет противным голосом секретарша моего мужа, расфуфыренная
кукла Марго. — К нему нельзя. Я не могу ничего сделать! Что еще мне
вам сказать?
Как же я терпеть не могу эту ведьму.
У нее вечно такой взгляд, будто я тут посторонняя. Совершенно не
стесняется окидывать меня пренебрежительными взглядами и закатывать
глаза. Настоящая стерва метр восемьдесят. На каблуках она выше
Мирона.
— Послушай, Маргарита, — шиплю я,
складывая руки на ее стойку. — Ты со мной так не говори. И глазки
не закатывай. Бесишь меня в последнее время дико.
Сидит хлопает ресницами, удивляется.
Прежде я на нее вот так открыто не наезжала.
— Но я… сказала все как есть…
— Мне нужно поговорить с мужем. Это
срочно.
Сердце не на месте. Он как-то
изменился за последние недели. Хотя некоторое время назад мне
казалось, что у нас прогресс. Было много проведенного времени
вместе, близости. Но сейчас творится что-то странное. Он избегает,
делает все, чтобы не видеть меня. На звонки не отвечает.
Сбрасывает. Высылает смски, в которых ссылается на дела. А сегодня
вообще не ночевал дома! Я не железная!
— Я не могу ворваться в зал
совещания, понимаете? Мирон Артурович уволит меня, — округляет
глаза девица.
— И когда закончится это
совещание?
— Всегда по-разному. Думаю, через
час где-нибудь.
Час… Да, я подожду.
Марго после ответа мне возвращается
к работе за ноутбуком, но я решаю ее снова отвлечь:
— Ты знаешь, где Мирон ночевал
прошлой ночью?
Девушка отрывает взгляд от экрана и
как-то странно смотрит.
— Не знаю…
В голову лезет банальное, ужасно
грязное, от чего хочется вырвать из груди собственное сердце — что
он спутался с этой дылдой. Можно рехнуться от того, сколько по
статистике боссов спят со своими «картинками» секретаршами. Так,
ради мимолетного удовольствия, чтобы скрасить досуг в офисе.
От одних мыслей об этом, я вся
холодею.
— Не знаешь? Точно?
— Он мне не докладывает. Я слежу
только за его расписанием.
— И что в его расписании было вчера
вечером, к примеру?
— Иногда бывают встречи, но вчера
ничего, — качает она головой. — Можно… я уже вернусь к своей
работе?
Шумно выдыхаю и отхожу от стойки,
направляюсь к зоне с диванами, чтобы сесть и подождать.
Коротаю время тем, что еще больше
накручиваю себя, крутя на пальце свое обручальное кольцо.
Мы с ним уже год. Три недели назад
была годовщина нашей свадьбы. И это был последний день, когда мы
говорили нормально. Все эти недели я терпела, но больше не могу и
не хочу. Я спрошу прямо, в чем дело и чем я ему не угодила.
Не люби я его так сильно, я бы,
наверное, так не тревожилась. Но я люблю. Страшно представить
насколько сильно. И я терпелива, с ним иначе никак, но у всего есть
предел. Больше так не могу.
Проходит всего полчаса, а мне
кажется, что целый день. Спустя еще пятнадцать минут я слышу шум со
стороны зала совещания, несколькими секундами позже оттуда стали
выходить мужчины. Мирон выходит последним, вместе со своим братом
Богданом. Его брат замечает меня первым, жестом сообщает об этом
Мирону и тут же удаляется, оставляя нас почти одних.
Мирон недоволен меня видеть, по лицу
его это вижу. Двигается ко мне, и я спешу встать с дивана, быстро
поправляю платье.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает
вроде негромко, но эта Рита точно слышит, еле подавляет свою
ехидную улыбку.
— А ты не понимаешь? До тебя
невозможно дозвониться.
Мне совершенно не унизительно.
Любовь оправдывает все.
— У меня было полно работы, —
отвечает Мирон, смотря куда угодно, но только не на меня.
— А то, что ты не ночевал дома, тоже
никак не прокомментируешь?
— Я ночевал в городе. Утром рано
нужно было в офис. Так быстрее.
— А мне сообщить об этом не нужно
было? — гляжу исподлобья, нервно перетаптываясь с ноги на ногу.
