Беда и близнецы никогда не приходят в одиночку.
Янина Ипохорская
Тот усердствует слишком, кричит:
«Это – я!»
В кошельке золотишком бренчит:
«Это – я!»
Но едва лишь успеет наладить делишки —
Смерть в окно к хвастунишке стучит:
«Это – я!»
Омар Хайям
Санкт-Петербург, 2024 год,
26 декабря, 18.22
Слыша сосредоточенное сопение над своей головой, Светлана неожиданно подумала о барсуке, который случайно наткнулся на мешки с мусором, оставленные быдлячьими туристами, и теперь увлеченно копался в них, надеясь отыскать что-либо съестное.
Она всегда прикрывала глаза во время секса с Германом. Не потому, что это была инстинктивная прихоть организма, просто ей было неприятно видеть перед собой его напряженную физиономию, блестевшую от пота. Когда Герман входил в нее, у него появлялось выражение математика, замершего над мегасложным ребусом, от результата которого зависела его жизнь. Поэтому она опускала веки, терпеливо ожидая, когда у этого клиента наступит оргазм. Герман сопел и кряхтел, а его свисающее с шеи ожерелье из когтей совы щекотало ей кожу.
Наконец его дыхание участилось, и Светлана с тревогой приоткрыла глаза.
– Не в меня, – предупредила она, и в это мгновение за стенкой раздался отчетливый громкий стук.
Герман вздрогнул, судорожно сглотнув, по мускулистому телу пробежала дрожь.
– Ксения, – послышался из соседней комнаты старческий глухой голос. – Ксения!
– Какого хрена, Герман, – нахмурилась Светлана, наблюдая, как мужчина с шумом выпустил из себя воздух. – Только не говори, что ты впрыснул в меня, козел!
Она мысленно выматерилась, ощущая, как нутро заполнилось горячей семенной жидкостью. Между тем Герман лениво перевалился через нее, развалившись на смятой постели.
– Кто там за стенкой? – спросил он, нащупывая рукой сигареты, лежащие на видавшей виды тумбочке.
– Отец. Ты не ответил.
Светлана приподнялась, злобно уставившись на низ живота. Струйки спермы, вытекающие из влагалища, мутным пятном расплывались на простыне. – Я же предупреждала тебя!
– Отвали, – бросил Герман, закуривая сигарету. – Сама виновата. Предохранение от нежелательной беременности забота баб.
Светлана вскочила с постели.
– Если я залечу, подам на тебя в суд! – пригрозила она, запахиваясь в халат. – От алиментов не отмажешься.
Герман усмехнулся, поправляя небольшой хвостик на макушке. Его виски и затылок были всегда гладко выбриты, и Светлана, глядя на него, порой непроизвольно думала о луковице.
«Чиполлино, мать его», – неприязненно подумала она.
– Ты сначала залети, детка, – откликнулся Герман. – Сколько ты пропустила клиентов за все время, пока мы знакомы? В твое дупло только «ау» кричать можно…
– Закрой свою пасть! – рассвирепела Светлана. – У меня есть сын, между прочим! И с моим организмом все в порядке! А вот у тебя наверняка букет всяких трипперов!
– Ксения!! – закричал раздраженный голос за стенкой, после чего вновь последовал удар.
– Я думал, твой папаша склеил ласты, – сказал Герман, выпуская изо рта струю дыма. – Старый хрен действует мне на нервы. Чего ему надо?
