Ещё раз про самоизоляцию
Реплика
«Во время войны во Вьеинаме американцы потеряли 58 тысяч солдат.»
Это сравнили потери от коронавируса – пятьдесят тысяч на 26 апреля 2020 года – с потерями от войны во Вьетнаме.
На канале №7 (Россия 24) идет «Память о воинах погибших на войне», примерно о 8-ми миллионах человек. Может чуть меньше. Всего же вторая мировая война унесла у нас цать семь миллионов душ.
Округлим американские потери во Вьетнаме (хотя бы потому, что статистика войны всегда лукава, особенно у таких лгунов, как США) до 60000 тысяч.
Соотнесём.
Если только потери бойцов у нас и в Штатах то это в сто сорок раз меньше.
Если вообще все потери, то это в четыреста раз меньше.
О ста метрах от моего дома
Если верить утверждениям прохожих (я сам ни разу нигде такого в официальных передачах не слышал, и в газетах не читал) мы должны гулять с Бертой (моя собачка) не далее СТА МЕТРОВ от нашего дома.
Пытаюсь понять.
Силюсь осмыслить.
Во-первых, что имеется в виду?
От дома, в котором я прописан, или от дома в котором я живу?
Во-вторых, именно от здания или от моего подъезда?
Или от дверей нашей квартиры?
В-третьих: как будут фиксировать моё нарушение пр и составлении протокола и вынесении решения о штрафе? Фотосъемкой? Видеосъёмкой? Киносъёмкой? Смартфонофиксацией? Камерой наружного наблюдения?
В-четвёртых: измерять будут от моих стоп, или от моих ладоней, или от ног моей собачки, или от кончика её носа, или от кончика её хвоста?
Молодым да ранним здесь всё понятно и ясно.
А я и не молодой, и уже совсем даже не ранний.
Не буду хвастаться.
Не стану себя хвалить.
Скажу скромно.
Я – ученик таких Учителей юриспруденции, как Геннадий Александрович Супрунюк (Краснодар, Пенза, Москва), Валерий Петрович Шпилёв (Ленинград, Санет-Петербург), Виктор Прудников (Тюмень).
У Виктора Прудникова я учился юриспруденции ТРИ года (три года – прописью).
У Валерия Петровича Шпилёва я учился юриспруденции ПЯТЬ лет. Пять!!!
У Геннадия Александровича Супрунюка я учился юриспруденции с 1969 по 1992-ой год, то есть ДВАДЦАТЬ ТРИ года. Двадцать три года, это не пять лет в юридическом институте.
Случались ли в моих скромных практиках проколы и неудачи?
Разумеется!
А как же без них?
А случались ли успехи?
Бывало и такое.
Так что здесь я как бы демонстрирую, чему это я там у них научился.
Но не только у них.
И не только ТАМ.
Младые уже не в курсе, но мне довелось почти сорок лет прожить в СССР.
В том самом СССР, не нарисованном, а в подлинном, в настоящем!
В том самом СССР, в котором Геннадий Александрович, полуголым высовываясь по пояс из окна своей квартиры на втором этаже крепкого сталинского дома на Старом Арбате (переулок Кривоарбатский, дом номер 4) кричал в телефонную трубку, консультируя кого-то, звонившего ему из другого города державы:
– Напрасно, батенька! Зря! В нашей стране диагноз «шизофрения» – это чудесные возможности! В нашей стране у шизофреника не меньше прав, чем у нормального гражданина, а значительно больше! У вас так много прав, которых нормальные люди лишены начисто, что грех ими не воспользоваться!!!
И я не только жил в том самом великом СССР!
Я в нём непосредственно был зачат 16-го марта 1952-го года!
Я в нём родился 16-го декабря 1952-го года!
За окном было минус тридцать шесть!
И я сразу же заболел туберкулёзом бронхов
Поелику эпизод в худфильме «17 мгновений весны» был основан на реальных событиях.
Новорожденного положили на свежий сквознячок под полуприкрытую форточку
Сталин был ещё жив!
Мои и мама и папа оказались при моём рождении ЗеКа!
Ну и я не отставал от них. Не успел зародиться и родиться, а уже сидел!!!
