О светлом будущем мечтая (Сборник)

Он не хотел мириться с несправедливостью, не хотел и не мог. Вся природа бунтовала в нем, если на его глазах творилась несправедливость. В эти моменты он мог выйти из-под контроля разума, а потом даже не вспомнить, что делал. Но собственные поступки никогда не вызывали в нем протеста. Он сам ни разу не сделал того, что потом посчитал бы несправедливым. Даже в моменты затмения, когда он подчинялся непонятно кому, но не своему разуму, он не творил зла невинным. Как это происходило и кто руководил действиями его тела, он не знал, и даже не в силах был понять, но всегда доверял такому своему состоянию, раз и навсегда уверившись, что так будет лучше. Внешне он был молод, ему едва исполнилось двадцать три года, но иногда ощущал себя древним старцем. Пониманию жизни он учился у родителей, прекрасных людей, всю жизнь честно отдавших своей стране, не жалевших ни сил, ни здоровья на благое дело. Сын был единственный, и ему уделялось много времени. Но мальчика не воспитывали, как это принято понимать, а обучали. С самого детства он чувствовал себя равным в семье, пусть меньше знающим, но имеющим право голоса. К нему всегда прислушивались, и если не принимали его слова к действию, то и никогда от них не отмахивались. Всегда терпеливо объясняли, в чем он был не прав, всегда помогали разобраться в том, чего он не понимал, и никогда не называли его ни дураком, ни глупым. Самым большим наказанием были слова: «Ты не прав, постарайся разобраться в своей ошибке». И хотя родители, сказав это, чаще всего замолкали, ему всегда позволено было подойти и спросить, если чего не понимал. Ответ он получал всегда, но попытки настоять на своём всегда оставались без ответа, как будто ему объявляли молчаливый бойкот. Он потерял родителей сразу, в один день и мать, и отца. Они ехали навестить его в город, где он учился в институте, и не доехали. Поезд попал в аварию, даже тела родителей не удалось опознать, но их больше не было, он это знал. Никогда бы они не пропали бесследно, если бы были живы. Иногда во сне или преддверии сна они приходили к нему. Он даже мог поговорить с ними, узнать их мнение, но не был в точности уверен, что это не мечты. У него оставались родственники, и некоторых он даже по-своему любил, но настолько близких людей, как родители, у него не было. Эта потеря и то, что в отношении к нему со стороны родителей никогда не было несправедливости, и сделали его настолько своеобразным. Он родился и вырос в правде. Не только не хотел врать, но даже и не умел. Стыд жёг его при малейшей попытке солгать, и это тут же отражалось на лице. Даже чужая ложь вызывала в нём стыд. Кстати, что это я все «он» да «он»? Алексеем звался этот человек. Внешностью и здоровьем его, как говорится, бог не обидел. Умом он не блистал, скорей всего потому, что не хотел, но все считали его далеко не глупым. И если бы не эта его черта характера – вспыльчивость и неумение лгать, то он наверняка бы далеко пошёл по карьерной лестнице. Но… В общем, в школе он не стал отличником, в институте вынужден был учиться на вечернем отделении, на работе ценился только как специалист, и так далее и тому подобное. Ну, вы сами знаете, как такие люди живут, наверняка встречали их в своей жизни. И если вы никогда не говорили о них: «Вот дурак, а ведь мог бы такую карьеру сделать!» – то, возможно, вы такой же, как они, или просто порядочный человек. Так бы и прожил свою жизнь Алексей в «деревенских дурачках», если бы…