Никакая ощутимая, реальная прелесть не может сравниться с тем, что способен накопить человек в глубинах своей фантазии.
«Великий Гэтсби» Фрэнсис Скотт Фицджеральд
Ничего не говори, лишь приди ко мне сейчас, загляни в мою могилу, и ты увидишь, что она пуста.
Шеннон Лавс «Незавершенная книга»
I
Поздний вечер. Я свернул на незнакомую улицу. Предназначенная лишь для пешеходов, она идеально подходила к размышлениям, настигшим меня внезапно в тот момент, когда глаза наслаждались ее красотой, чтобы затем сквозь недоверие и необъяснимое удивление нарисовать ресницами эйфорию.
Редкие прохожие проходили мимо, скрывая лица, видимо, желая незамеченными покинуть этот непревзойденный уют.
Резко начался дождь, и я стал под балконом, расположившимся на втором этаже во власти темных глазниц окон. Шум побережья доходил чарующим эхом и казался чем-то уместным, мягко отражаясь от стены дома, возле которого я стоял. Почему я раньше здесь не бывал? Словно кто-то вырвал эту улицу из городской суеты, чтобы все желающие смогли утолить жажду восторга.
Вдали чернел силуэт. Кто-то не торопясь шел мне навстречу с зонтом в руках. Тусклый свет уличных фонарей будто очутился во власти бессилия. И кажется, слабел с каждым мгновением. А темнота, как и прежде, смотрела из окон и удивляла своей преданностью рассвету, в который влюблена, как никто другой.
* * *
– Нет! – проснувшись, закричал я, – ах, снова этот сон.
Некоторые неодушевленные предметы видятся мне одушевленными. Неслучайное сравнение. Как называется этот прием в литературе? Хотя сейчас спустя несколько страниц это не имеет значения, как и тот факт, что повествование начинается с фразы из последней мною написанной книги.
Сновидение забирает мои мысли.
Не могу припомнить, в какой именно день меня начала преследовать подобная игра воображения. Но возьмусь предположить, что прошло не более шести месяцев. Первые сны являлись смазано и неотчетливо. С ростом количества показов сновидения, каковых уже было не менее восьми, сюжет становился мне ближе, понятнее, а детали теперь виделись точнее и убедительнее, словно воображение выходило на новый уровень, поражающий глубиной прорисовки образов. Те приносили с собой таинственный восторг, восторг, который знаком мне еще с дней детства. С тех пор, когда морской ветер казался интригующим как никогда. Восторг, который я принимал, глядя на движущиеся волны, то и дело щекотавшие берег спокойным дыханием воды, сводившим на нет попытки оставаться хладнокровным.
Время убегало быстро, а берег, пронизанный волшебством шума, по-прежнему завлекал и манил своей сказочностью, словно замершей на стыке секунд нового и старого дня.
Но иногда я смотрел на морскую даль с недоверчивой серьезностью, сквозь какие-то колебания былых и грядущих тревог.
И самым глупым в такие моменты было то, что сны казались явью, а реальность виделась сном.
Восторженный и смущенный, я просыпался каждый раз, когда невольно становился участником сновидения, повторявшегося без какой-либо закономерности. Если, конечно, не считать сам сон таковою.
Сновидение приходило, оставляя вопросы, сквозь которые рождалось вежливое доверие к этой скромной фантазии.
Нет… Мне стоит меньше времени уделять письму и чаще бывать на свежем воздухе. Как не сойти с ума?
