Солнце светило ярко, и его лучики назойливо щипали мое бледное лицо, заставляя меня еще больше жмуриться. Осенний ветер, легкий, как первый поцелуй, щекотал мою кожу. Даже неудобная деревянная лавочка, впивающаяся в спину, нисколько не уменьшала чувство умиротворения и спокойствия.
Мне хотелось пролежать так очень долго, вслушиваясь в тихий шорох листвы над головой и милое воркование маленьких птичек, беспорядочно снующих туда-сюда. Но я не могла себе этого позволить.
Сегодня второе сентября, а это значит – первый день нового учебного года. И не просто года, а одиннадцатого, последнего в школьном обучении. И мне не хотелось начинать его с опоздания.
Почувствовав что-то постороннее на своем лице, я нехотя приподнялась и села, зажав между пальцами желто-оранжевый тополиный листочек. Поймав сквозь него солнечный лучик, я с интересом покрутила его в руках, любуясь тем, как краски увядания заиграли на нем с новой силой. На севере осень вступала в свои права немного раньше. Поэтому к началу сентября наш Лучегорск был полностью засыпан опавшими листьями.
Скинув с себя оцепенение, я нервно поглядела на часы, стрелки которых неумолимо приближались к девяти часам. Обычно я не заморачивалась насчет опозданий, но сегодня пообещала маме быть примерным ребенком и появиться на занятиях вовремя.
«Жду еще пять минут – и…»
И не успела я мысленно сформулировать фразу, как услышала позади быстро приближающееся цоканье каблучков.
Я обернулась на звук и улыбнулась. Ко мне на высоченных каблуках – сантиметров пятнадцать, не меньше! – неслась моя лучшая подруга Виктория. Выглядела она при этом довольно забавно: зеленая блузка немного перекрутилась на талии, а черная юбка-карандаш постоянно уползала вверх. Чтобы это не случилось, Вики через каждые несколько шагов безжалостно тянула ее за подол, пытаясь вернуть на место.
Поравнявшись с лавочкой, она тяжело на нее плюхнулась и, переведя дыхание, сомкнула на мне дружеские объятия.
– Привет, Мирослава! – Она неуклюже наклонилась и чмокнула меня в щеку.
– Ви, я тоже рада тебя видеть! Так соскучилась, ты просто не представляешь! – я ответила ей не менее теплым объятием. При этом окончательно вывела ее блузку из строя.
– Ну, все, хватит любезностей, – театрально облокотившись на спинку лавочки, проговорила она и поправила выбившиеся из прически прядки волос. – Вот скажи мне, Мира, как можно было оставить свою любимую подругу на целых два месяца? Ты только представь, как мне было тяжело ничего не делать! Да я чуть со скуки не нашла себе новую подругу, более благодарную! – с суровой веселостью произнесла она.
– Ну, ты же знаешь, от меня мало что зависело.
– Ох, Мира, твоя доброта – это так… – Вики наморщила носик, подбирая нужное слово, – …так старомодно!
Это заставило меня искренне улыбнуться.
– Но я рада, что ты, наконец, вернулась. – И она еще раз меня обняла.
– Ви, я все понимаю, но если мы сейчас не прекратим, тот дворник, прибьет нас метлой.
– Да-да, мы уже уходим. – Подруга обернулась к мужчине, тем самым смутив его и заставив вернуться к своим обязанностям.
– Что за народ пошёл! Не дадут в парке посидеть…
– Некогда рассиживаться, нам уже пора. – Я встала и потянула за собой девушку, с трудом балансирующую в новых туфлях.
– Вот ответь мне, Мира, какой идиот придумал эти безумные каблуки?! – философски простонала Виктория.
Моя улыбка стала шире.
– Даже не представляю. Я вот хожу в кедах и не вникаю во вселенские страдания. И тебе советую, – схватив свой рюкзак, я перекинула его через плечо.
