- Едем домой? – заглянула ко мне, как всегда в конце рабочего
дня Мила. Моя компания ей не очень-то была нужна, а вот машина –
напротив.
Обычно мне не сложно было ее подвозить. Даже иногда вместе
заглядывали в магазин или перекусить в уютном местечке, но сегодня
Милкин меркантильный настрой никак не сочетался с моими
планами.
- Нет, - замотала я головой, не отрывая сосредоточенного взгляда
от монитора компьютера, - Надо задержаться сегодня.
- Хочешь, я подожду? – подруга совсем не желала воспользоваться
транспортом или прогуляться, хотя погода была отличная. Май,
солнце, теплынь, а она ленится.
- До девяти точно просижу, - опять соврала я, нагнетая тучи.
Намеки на Милу никогда не действовали, поэтому приходилось
избавляться от нее угрозами. Вот и сейчас только перспектива
оказаться дома ближе к ночи убедила ее покинуть меня.
- Ну ты тут не убивайся только. Ты же самойловец, а не
стахановец, - она хихикнула, полагая, что удачно пошутила, -
Самойлов все равно премию не выпишет.
Упоминание босса заставило сжать губы и прищуриться. Сдержалась.
Не хватало еще разреветься перед ней. Мало того, что не отвяжется,
еще и разнесет на всю контору, что у меня драма. Нет-нет-нет,
страдать я привыкла в одиночестве. Коллеги уже разошлись, босса не
было с обеда. Пустой офис – отличное место, чтобы выпустить пар и
вернуться домой к той же Милке в более-менее приличном виде, дабы
избежать расспросов и сплетен.
Отличный план, правда? Вот и мне нравится.
Милка попрощалась и ушла, продолжая посмеиваться собственной
шутке о стахановце-самойловце. А я подождала несколько минут и
подошла к окну, чтобы увидеть, как она вышла из здания, направляясь
в сторону остановки общественного транспорта.
Только после этого я вернулась за свой стол и достала красочный
глянцевый журнал. С обложки на меня смотрел босс Владислав
Самойлов. Он улыбался во все свои потрясающие отбеленные зубы,
склонив голову к невесте. Они почти соприкасались висками. Она тоже
скалилась, как на осмотре у дантиста, уверяя аудиторию журнала, что
счастливее ее нет никого в целом свете. «Влад Самойлов и Полина
Кочина назначили дату свадьбы», - гласила подпись под фото. И чуть
мельче ниже: «Подробности на стр. 9».
Как махровый мазохист я раскрыла журнал на девятой странице.
Собственно, чего я не знала об этой парочке? Что они знакомы со
школы? Что их родители дружат? Что батюшка Полины плотно
сотрудничает с нашей фирмой? Его бизнес практически неотделим от
деятельности отдела Самойлова? Все я знала, конечно. И то, что Влад
с ней уже сто лет. И все шло к свадьбе.
Да. Я знала. И прекрасно знала, что он мне врет, говоря, что она
давно ему как сестра, что отношения построены на взаимовыгоде и
расчете. Давно между ними нет той искры, которые сыпятся, когда мы
вместе. Когда он целует меня, когда обнимает.
Конечно, я знала, что он врет. Не дура. Да и чувствовала.
Сколько раз я уходила от него? Столько же возвращалась. Не могла я
отказать, когда он прижимал меня в коридоре на лестнице, умоляя
дать еще время, разобраться со всем. Глобальная сделка или папе
Поли нездоровится. Опять давление скачет, вчера был криз, вызывали
скорую. Разве можно в такое время бросать ее? Нет, нельзя,
конечно.
Меня вот бросать можно. В день рождения, 8 Марта, в Новый год,
на Рождество. В общем, я и должна проводить эти дни в гордом
одиночестве, без парня. Потому что никто не должен знать, что у
меня роман с боссом. Даже заподозрить не должны. Иначе…
Я выдохнула и позволила слезам свободно политься из глаз. Они
текли ручейками по щекам, падали крупными каплям на журнал. Прямо
на фото, где он сидел у камина и обнимал Полину. На их ноги
небрежно брошен плед в шотландскую клетку. Влад укрывал меня им,
когда я последний раз была у него дома. Когда он вот так же обнимал
меня.
