Знаете, не каждый может контролировать свои
эмоции. У большинства они выражаются самопроизвольно, а некоторые
люди и вовсе полностью погружаются в момент своей слабости. Вот,
например, я всецело отдаю себя тому, что в определенный момент
чувствую, и чаще всего это злость. Но сегодня для её проявления
была весомая причина.
Район Каннамгу, художественная студия, которая когда-то
принадлежала старшей дочери семьи Гу — Муён…
— Остановись, сумасшедшая. Студия твоей сестры не виновата
в ваших разногласиях с отцом.
Я вроде и слышала просьбы подруги прекратить
погром, но не прислушалась к ним. Уже вторая копия картин Муён
попалась мне под руку, после чего превратилась в клочья. Ненавижу
своего отца за всю эту фальшь и за то, что он пытается сделать меня
похожей на того, кого уже не вернуть. Он намеренно уничтожает мой
внутренний мир, который и без него трещит по швам, а я ведь тоже
скучаю по ней, пусть не показываю это другим. Перед тем, как уйти,
Муён слишком высоко подняла планку идеала юной мисс Гу, и мне до
неё никогда не дотянуться.
— Санни, прекрати, или я вызову кого-нибудь из ваших
охранников. Хочешь снова оказаться запертой в больнице?
— после словесной попытки успокоить меня Ёри применила
физическую силу, за что и поплатилась. Я не собиралась делать ей
больно, просто хотела оттолкнуть от себя, а та приземлилась на пол,
зацепив плечом ножку стола. — Да что с тобой такое? Так хочешь
биться в истерике из-за помолвки? Тебе же было плевать на
собственное замужество, ведь ты не умеешь любить. А впрочем, давай,
разнеси здесь всё, уничтожь воспоминания о Муён. Надеюсь, тебе от
этого ни черта не полегчает. — она разозлилась, а поднявшись с
пола, забрала свою сумку и ушла.
Я не собиралась останавливать Ким Ёри, как и
извиняться перед ней, поэтому позволила подруге уйти. Мне
небезразлична дружба с этой слишком правильной девчонкой, и всё же
я ни разу не говорила ей о своих чувствах, ведь она работала на
моего отца. Проще, когда окружающие люди считают тебя избалованной
эгоисткой, у которой нет сердца. Они уже убедили себя в том, что ты
не способен на благие поступки, поэтому не ждут от тебя чего-то
большего.
Это Муён была образцом для подражания, а я всего
лишь вторым проблемным ребёнком уважаемой семьи Гу. Конечно, я
хотела занять её место любимицы родителей, но точно не таким
способом. Как и они, я потеряла близкого сердцу человека, но наши с
ними горевания отличались друг от друга. В отличие от родителей,
мне не удалось сохранить гордо поднятое лицо. Увы, я не
хладнокровна, какими являются они, поэтому так и не смогла
перебороть стадию отрицания и так легко принять смерть старшей
сестры.
Район Инсадонг, дом семьи Гу, вечер…
— Скажи честно, она ведь не моя дочь? Как они с Муён могут
быть настолько разными? — грубый голос мужчины разрывал
тишину, что повисла после ухода его вспыльчивой младшей дочери. Но
такими колкими вопросами он только унижал свою молчаливую
жену.
— Знаю, Санни не подарок, и всё же дай ей время свыкнуться с
мыслью о замужестве. — мягкая в характере, госпожа Гу
проигнорировала обидные вопросы в свою сторону, ведь слышала их уже
не впервые. Для неё нет ничего важнее собственной семьи, но с
недавнего времени всё, чем дорожила Гу Ёнын, словно растворялось в
воздухе.
— У тебя есть две недели на то, чтобы вразумить свою дочь,
иначе она вернётся туда, где ей самое место. — непоколебим в
решениях, Гу Ынсон выдвинул слишком жестокое условие для уже
единственного чада.
После ужина, во время которого даже выпить воды не
захотелось, госпожа Гу направилась к себе, а её муж поехал в
аэропорт. В большом доме этой семьи раньше царил покой. Старшая
дочь умела унимать суровый нрав отца и никогда не позволяла ему
принижать маму или меня — свою младшую сестрёнку, у которой
что ни день, то проблема. После смерти Муён наш мир перевернулся,
солнце больше не светило так тепло, а наоборот, раздражало. Вместе
с дождливыми днями приходили скорбь и отчаянье, они медленно
добивали мои остатки души, со временем я потеряла вкус жизни.
