Я его искал восемь с половиной лет. Искал самозабвенно, думая, что только от него зависит моя жизнь. Я так хотел его найти, что, физически и морально истощенный до пустоты, еле добрался до его место пребывания. За эти годы я привык идти на доверии, и в большинстве своем пути были ошибочны. Но меня уже это совсем не огорчало. Наверняка это переросло в одержимость им. Его поиск стал настоящим прыжком веры. Я бросил работу, свою прошлую жизнь и людей, что окружали меня. Многие истории осознанности начинаются так? Да, наверняка. Но моя точно была правдой.
Что я хотел получить от него? Кто-то рассказывал что-то. Я услышал, и моя душа загорелась. Мне казалось, будто он точно знает то, что мне нужно.
Он не был учителем в прямом значении этого слова. Он был больше во множество раз. Говорили, что одно его присутствие могло менять настрой людей, хотя они не знали, что он находится рядом. Его поле энергетики было животворящим, когда надо, и черной дырой, когда требовалось.
Он мог быть любым. Поговаривали, что даже видевшие его воочию люди описывали разные черты и повадки.
Зачем я его искал? Да все очень просто: он знал истину. Слушая всех тех, кто его знал или знал тех, кто знал знающих его, а их были сотни, я ощутил каким-то внутренним наитием стремление приблизиться к истине этого человека. Мне она казалась спасительной. Может, я сходил с ума от поиска «того, не знаю чего, там, не зная где», а может, существуют интуиция и путь, данный нам творцом, и меня вели высшие силы – выбирайте что хотите.
Я искал его, а в итоге он сам меня нашел. Это произошло на самом оживленном рынке города, куда я забрел негаданно-нежданно. Жара и скопление народа делали невыносимым мой путь, но я должен был добраться до продавца специй Жаймсу, чья жена Иая знала того, кто мог меня провести к Оч Вочу – так звали того, кого я искал.
Пробка человеческой массы образовалась в узком проходе маленького уличного переулка. Там он меня и нашел. Оч Воч стал пихать меня своими локтями к проходу. Сначала я не принял это всерьез, все шли, и кто-то кого-то все равно задевал, но потом его толчки стали такими сильными, что мне уже было дискомфортно. Я попытался обернуться, но не очень получилось разглядеть неугомонного хама. Казалось, что всё и все вокруг просто замерло, не двигаясь даже на сантиметр. Тогда я почувствовал, что его толчки стали еще агрессивней, и уже было достаточно болезненное ощущение от каждого удара. Я крикнул, чтобы толкавший успокоился, так как снова повернуться и разглядеть обидчика не получилось. Но он будто бы не слышал меня, колотил как оголтелый. Наконец пробка продвинулась и толпа рассеялась; оказалось, что на тонком промежутке переулка упала чья-то тачка с продуктами, и ее спешно убирали, расчищая проход. Теперь я мог увидеть хама в лицо, и предо мной предстал маленький щуплый старикашка, совершенно безобидный на вид. Я даже усомнился в том, что именно он мог с такой силой толкать меня в спину. Я был выше его на три головы, как он мог с такой силой колотить меня?
– Зачем вы меня толкали? Ведь, если бы я мог пройти, я бы уступил вам дорогу, – спросил я его с непониманием.
На что он мне ответил:
– Ты в застое, тебя нужно было хорошенько выпихнуть из твоей зоны глухоты. Иногда это приходится делать руками, если слова ты не слышишь.
Я изумился ответу. Не было понимания, что это было сказано мне, и что он имел в виду тоже дошло не сразу до моего сознания. А старичок пошел дальше своей дорожкой. Я за ним. Думаю, а спрошу я у него, может, он знает Оч Воча или знает, где его найти. Я побежал за ним, еле поспевая за его маленькими шустрыми ножками. Он скользил в толпе, невидимый ни кем, и на его пути никто никогда не стоял, но когда я следовал за ним, то мне путь всегда кто-то преграждал. Я думал, как это? Он идет ровно, не сходя с дороги, никого не пропуская и не обгоняя, движется легко, как река по проложенному руслу, а я и шага не могу вступить, не уткнувшись кому-то в спину или плечо.
