[Глава 1. Подарок и
откровения]
Ульяна
Прикусив кончик языка, с усердием
выжигала на металле серию защитных рун, хвостик особенно важного
знака все никак не хотел получаться, что злило безумно. Я почти
дочертила знак, уже ловила привкус победы ведьмы над артефактом:
барабанная дробь, вот-вот, сейчас, сейчас… вычертив резцом спираль,
дала резкий замах вбок и в взволнованном предвкушении замерла,
рассматривая рисунок, а разглядев, горестно застонала, откидывая
инструмент и закрывая ладонями лицо.
Снова не так!
Святые зелья, ну, сколько можно,
блин.
Уже семь раз я напрочь сносила
магический рисунок, ругалась, раздраженно швыряла по помещению
скомканные листы с набросками, постигала дзен в медитации, и,
более-менее восстановив душевное равновесие, вновь возвращалась к
вредной загогулине.
— Зараза!!!
Сейчас кончик получился слишком
тонким, почти не видным, а требуется конец не тонкий и не толстый,
средний. Средний, блин-оладушек. Средний!!! Вот, казалось бы,
легкотня, че-такова ─ нарисовать какой-то там хвостик, ага, ни
черта ни-че-такова. Но делать нечего. Придется переделывать.
— Я тебя добью, чего бы мне это ни
стоило! — шепотом пообещала, встряхнула руками и навела на
заготовку свет, однако стоило мне приступить к начертанию, как в
мастерскую коротко постучали.
Недовольно прищелкнула языком, ведь
много раз просила меня во время работы не беспокоить, вернулась к
артефакту, надеясь, что кто бы там ни был по ту стороны двери, он
додумается: если не отвечают, значит, притопал не вовремя.
Потеребив в пальцах инструмент, успела сделать короткую черточку,
как послышался еще один стук вместе с глухим голосом снежной:
— Льяна, ты там?
— Льяна вне зоны действия сети, —
проворчала и, с сожалением отложив неготовое изделие, погладив его
по нескольким законченным рисункам, махнула в сторону двери,
мысленно произнося отпирающее заклинание, взяла тряпочку и, вытирая
руки, разрешила войти.
На пороге появилась Рия. Бросив по
сторонам любопытный взгляд, двуликая вошла.
— Что-то важное? — нетерпеливо
уточнила.
— Ну, это как сказать. Ты, конечно,
извини, что беспокою, но ты целый день ничего не ела. А Риан меня
настоятельно просил перед отъездом следить, чтобы ты хотя бы пару
раз в день кушала, — снежная виновато пожала плечами, но, судя по
твердому блеску темно-зеленых глаз, без победы уходить не
собиралась.
— Лесли сдал, да? Дома-то ты не
появлялась практически сутки.
При упоминании сытного обеда или,
что верней, ужина под ложечкой засосало, живот неприятно заныл.
Несмотря на голод, прерываться мне очень не хотелось, но Ариадна
права: если Риан узнает, надает по заднице, а он непременно
узнает.
— Откуда тебе знать, сколько меня не
было дома, если ты сама не вылазишь отсюда с момента отъезда моего
горячо любимого братца, а это, на минуточку, уже третий день, —
насмешливо выгнула бровь двуликая. — Но да, сдал тебя Рид, — и
добавила ворчливо: — Будто еще есть кому.
— До сих пор не понимаю, за что он
меня так не любит, — вздохнула, все еще колеблясь в отношении
трапезы. Есть или не есть, вот в чем вопрос. Кстати, занятная
книжица, если вы поняли, о чем я. Аналогов этой истории в моем
мире, к сожалению, а может, и к счастью, не существует.
— Насчет Рида – все просто. Лесли
тот еще консерватор, он терпеть не может перемен, а с твоим
появлением перемены и новшества сыплются как из рога изобилия. Вот
вроде и не старый мужик, всего тридцать с хвостиком, а будто
древний дед, самой иногда тошно от его брюзжания, — хохотнула
Ариадна и махнула ладонью: — Слушай, не забивай себе голову.
— Пожалуй, не буду.
— Вот и отлично. Кстати, о Риде и
еде. Могу организовать ее доставку в твою святая святых. Заодно
отвлечешься ненадолго. Могу составить тебе компанию, сама ела
только утром.
