Несколько недель
спустя
Леара
От удара в дверь я вздрагиваю и
отступаю ещё дальше. Вглубь спальни. Прижимаюсь спиной к перилам
кровати и закрываю ладонями уши, чтобы не слышать.
- Леа, ты позоришь меня перед
гостем! – Несмотря на все мои усилия, голос отца всё равно хорошо
слышен. – Открой немедленно, неблагодарная девчонка, или я выломаю
эту проклятую дверь!
- Я никогда не выйду за него замуж,
отец! – не сдержавшись, зло выкрикиваю в ответ. – Лучше умру старой
девой!
Ненавижу! Ненавижу их обоих!
И отца, считающего, что может
продавать меня, как вещь. И чёртового Люциана Григгса, решившего,
что жену можно купить, будто домашнего питомца или племенное
животное на рынке.
- Маленькая неблагодарная дрянь! –
психует по ту сторону двери отец. И, видимо, оправдываясь, перед
женишком, которого мечтает навязать мне, добавляет: – Не понимаю,
что на неё нашло. Ну, ничего, сейчас я вытащу её оттуда и накажу за
непочтение к вам.
- Оставьте, господин Пиррон, –
раздаётся в ответ спокойный, чуть хрипловатый голос Люциана. – Не
забывайте, вы уже дали согласие на брак дочери. Значит, отныне
Леара официально является моей невестой. И никому не позволено
наказывать её.
- О, господин Григгс, вы слишком
великодушны, – восхищается отец поступком гостя.
- Я бы так не сказал, – всё с тем же
спокойствием произносит Люциан. – Если Леара не желает
присоединиться к нам за ужином, пусть сидит голодная. Идёмте,
обсудим предстоящую свадьбу.
За дверью слышится непродолжительная
возня и шаги, которые вскоре затихают.
Я так и продолжаю стоять, вжавшись в
перила кровати. Жду несколько мгновений. Затем всё-таки решаюсь и
на носочках подкрадываюсь к двери, припадаю к ней ухом и
прислушиваюсь.
Ничто больше не нарушает тишину в
коридоре.
Наклонившись, тихонько поворачиваю
ключ в замочной скважине. На какой-то миг в голове мелькает
невольная мысль. Что если отец и гость всё ещё стоят за дверью и
только и ждут, когда я открою её и высуну наружу свой любопытный
нос?
Боязно. Но я отбрасываю прочь страх
и навязчивые мысли и приоткрываю дверь.
Выглядываю осторожно и в ту же
секунду напарываюсь взглядом на острые носки мужских сапог,
начищенные до блеска и украшенные блестящими пряжками.
Дорогие. Пошитые по последнему слову
моды. Такие, наверное, только столичные богачи носят. Отцу подобное
удовольствие точно не по карману.
Медленно поднимаю голову, скользя
взглядом по телу обладателя новомодной обуви.
- Вот чёрт! – вырывается как-то само
собой, когда мои глаза встречаются с тёмными осколками глаз Люциана
Григгса.
- Рад, что вы передумали и всё-таки
открыли дверь, моя дорогая, – щурится он, настолько откровенно шаря
взглядом по моей груди, что я почти физически ощущаю его.
То, что я вижу в самой глубине
тёмных глаз жениха, мне совершенно не нравится. Это больше похоже
на превосходство. На похоть. Возможно, немного на раздражение. Но
явно не тянет на радость от возможности лицезреть мою персону.
Впрочем, в этом смысле наши чувства
взаимны.
- Дорогая? Ещё бы! – возмущённо
подаюсь к нему навстречу. – За сколько отец продал мою честь и
свободу? Что вы предложили ему? Только деньги? Или что-то ещё?
- Я не дал бы ничего за то, что мне
неинтересно, Леа, – прерывает он мою гневную речь. – И отдал бы всё
на свете, чтобы получить то, чего страстно желаю.
- Не тратьте ваше состояние
напрасно.
- Отчего же? Вы для меня самое
ценное и желанное приобретение.
Его губы, почти постоянно растянутые
в улыбке; его насмешливый взгляд, шарящий по моей груди и его слова
– всё это невероятно бесит.
- Вам не получить меня, господин
Григгс. Никогда! – бросаюсь я на него, чтобы в гневе расцарапать
наглую физиономию.
- Ошибаетесь, госпожа Пиррон, –
отвечает он, с холодным спокойствием глядя на мои пальцы, сжимающие
края воротника его рубашки. И не один мускул на его лице не выдаёт
эмоций. – Я уже получил вас.
