1
Вообще то осень я люблю. Особенно сентябрь. Первый месяц осени. Листва не опала. Деревья еще с зеленой кроной, слегка тронутые золотом. На улицах чисто. Нет той пыли и удушающей летней жары. Или луж и болота на не заасфальтированных участках земли в позднюю осень.
Птицы только собираются в дальний путь. Сбиваются в стаи. Перелетают с дерева на дерево. Всей стаей взмывают в небо. Долго кружат, влево, вправо, вверх, вниз, потом по команде вожака разом опускаются. Что – то обсуждают между собой на птичьем языке. Наверно проводят разбор полетов. Ищут ошибки, договариваются о чем – то, готовят маршрут для отлета в теплые края.
Еще нет особых перепадов температуры в дневное и ночное время. Не дуют пронзительные ветра, свойственные глубокой осени. Не начались дожди. Светит солнце. Редкие облачка иногда приносят мелкий дождик, который смывает пыль и грязь, накопившуюся за день.
Все вернулись с отпусков. Дети пошли в школу. Студенты разъехались по колледжам и институтам. У баров и кафе не играет музыка в дневное время. На улицах тихо и спокойно.
Словом сентябрь для меня наверно самый хороший и любимый месяц в году.
Но не в этот год. На улице довольно прохладно. Идут частые дожди. Листва на деревьях поникла. Несмотря на раннюю осень исчезли ласточки. Утром не знаешь – брать ли с собой зонтик или дождя не будет. По радио сообщения о задержках сбора овощей. Неутешительные прогнозы синоптиков со ссылками на глобальное потепление. Настроение не из лучших.
В больнице холодно. Не везде закончили ремонт. Окна не утеплили. В палатах родственники больных поприносили нагреватели. Тайком включают после ухода врачей. В кабинетах тоже – кто как может, так и согревается. Главврач ругается:
– У нас перерасход электроэнергии!
Его можно понять. Но и замерзающий медперсонал и тем более больных также.
У меня в кабинете плюс 16. Нельзя сказать, что это низкая температура, но и комфортной ее не назовешь. И это притом, что мой кабинет находится с солнечной стороны. Практически весь день. Два больших окна выходят на юго-восток. В шесть утра, когда в кабинете еще никого нет, солнце освещает небольшой диванчик в углу. В восемь, когда я прихожу на работу, мой рабочий стол, стул для посетителя. В десять – играет бликами на застекленном шкафу с игрушками для маленьких пациентов. Ну а после одиннадцати и до самого конца рабочего дня – солнце везде. На стенах с новыми обоями, разноцветном ковре на полу, свежевыбеленном потолку, на мониторе моего компьютера.
Летом от него деваться некуда. Не помогают ни шторы на окнах, ни вентилятор. О кондиционере приходится только мечтать. Жара как в Африке. И даже не в северной, а в самой центральной. Но это летом.
Сейчас бы это солнце, и в моем кабинете!
Но Гидрометцентр, так сказать прогнозирует. Обещает еще бабье лето. И даже многие лета, чередующиеся с такой вот непогодой.
Я психолог. Эту модную должность ввели в больнице недавно. Наверно кто – то наверху насмотрелся телепередач – как там оно на западе, или начитался литературы. Хотя нет – никто, ничего сейчас не читает. Кроме инструкций и приказов. Все – таки насмотрелся. В столице. А наш главврач прочитал. В приказе.
Об открывшейся вакансии я узнал от своего друга одноклассника. Я, отставной офицер – майор. Последняя воинская должность – командир разведроты отдельной стрелковой бригады. Женат. Двое детей. Сыну 16, дочери 12. До недавнего времени – безработный. В армию попал случайно. Учился в педагогическом институте, где была военная кафедра. Общевойсковая специальность. По окончанию института предложили пойти служить. Согласился.
Поначалу все было хорошо. Две комнаты в офицерском общежитии. Хорошая должность для молодого лейтенанта. Отличная зарплата. Работа жене. Детсадик маленькому сыну. И так лет 10. А потом все перевернулось. Руководство страны посчитало, что никто нам не угрожает, а потому армия в таком количестве не нужна. Конверсия. Технику на металлолом, личный состав на преждевременный дембель. По гражданской специальности не устроиться. Безработица. Случайные заработки.
