Глава первая: Урожай керлингистов
Если бы семьдесят пять лет жизни Аристарха Федосеевича Орлова вдруг решили переплавить в некий единый звук, то это был бы тихий, глубокий и размеренный скрип. Скрип половиц в его старой, пахнущей сушеными яблоками и печным дымом избе. Скрип костей по утрам, когда он, кряхтя, поднимался с кровати, чтобы затопить печь. Скрип ворот местного колхоза имени Ленина, который он, как сторож, открывал каждое утро ровно в семь и закрывал в девять вечера. Это был звук привычки, предсказуемости и прочного, как мореный дуб, порядка.
Деревня Подкопай, что в тридцати верстах от Брянска, жила по своим, не всегда понятным городскому человеку, законам. Здесь знали, что дождь на Спаса – к хорошему урожаю грибов, а если курица запела петухом – жди беды, но не глобальной, а мелкой, бытовой, вроде сломавшегося трактора или прорыва трубы. Жизнь текла медленно и основательно, как патока зимой.
Аристарх Федосеевич был такой же неотъемлемой частью этого пейзажа, как покосившаяся будка автобусной остановки или вековой дуб на пригорке. Высокий, жилистый, с седыми, нависающими как снежные шапки бровями и руками, исчерченными глубокими морщинами-бороздами, он напоминал старого, могучего лесного духа, по какой-то прихоти судьбы облаченного в стеганый ватник и валенки.
Утро его начиналось не с кофе – этого он терпеть не мог, называя «черной сажей» – а с кружки крепкого чая, заваренного в потрескавшемся заварном чайнике, и с неторопливого изучения единственной местной газеты «Колхозная правда». Читал он ее от корки до корки, включая объявления о продаже дойных коз и распоряжения районной администрации. Именно там, на третьей странице, в разделе «Сельское хозяйство», он и вычитал ту самую весть, которая перевернула все его тихое существование с ног на голову.
Статья называлась незамысловато: «Колхоз имени Ленина на грани». Грани чего – было понятно без уточнений. Шли долгие, безнадежные разговоры о банкротстве, о долгах, о том, что земли могут пойти с молотка, а техника – порезать на металлолом. Сердце Аристарха Федосеевича сжалось. Колхоз был его жизнью. Он помнил, как первым трактором пахали эти поля, как всем миром строили коровник. Это было не просто предприятие, это была история, его история, история его отца и деда.
Он отложил газету, и чай вдруг показался ему горьким и невкусным. Безнадега – вот что было на вкус у этого утра.
Мысли его были прерваны визгом тормозов у калитки. Во двор вкатился, словно шар для боулинга, молодой человек в яркой куртке с капюшоном, натянутом на голову, и с огромным смартфоном в руке. Это был Витёк, внучатый племянник Аристарха Федосеевича, приехавший на недельку из Москвы «подышать воздухом» и целыми днями пропадавший то в лесу с друзьями, то у реки.
– Дядя Арис! – выдохнул он, запыхавшись. – Ты не поверишь, что я нашел!
Аристарх Федосеевич нахмурил свои кустистые брови. Он не любил суеты. И это прозвище «Арис» – отвратительная городская выдумка.
– По-русски говори, Виктор. Чего нашел? Золотой клад? Или опять тот твой «покемон», бегающий за сараем? – буркнул он.
– Да нет, лучше! – Витёк тыкал пальцем в экран своего телефона, листая какие-то яркие картинки. – Смотри! Федерация керлинга России объявляет всенародный поиск талантов! «Нация в поиске новых героев!» – вот их слоган. Они по всей стране ездят, проводят открытые пробы. И знаешь, куда они завтра приезжают? В Брянск! Представляешь?
Аристарх Федосеевич представил. Представил толпу таких же, как Витёк, юнцов, толкающих по льду какие-то странные снаряды с ручками. Он видел это по телевизору пару раз. Люди скользят, кричат, трут лез швабрами – занятие, на его взгляд, абсолютно бестолковое.
