Стук каблуков эхом раздавался по мостовой, набатом отбивая в
голове торопливый ритм: тук-тук, тук-тук...
Зябко поежившись от пронизывающего ветра, я посильнее запахнула
ворот легкой кожаной куртки. Глазами выискивала нужный дом. Внутри
всю колотило. То ли от промозглых порывов ветра, которые пропускала
тонкая ткань кожанки, то ли от волнения. То ли от понимания, что
это, блин, не дешёвый низкопробный фильм, а моя жизнь. Жизнь
Тени.
Ювелирно огибая прохожих, я ускорила темп, ощущая под тонкой
подошвой неровности брусчатки, трещинки, камушки. Понимала, что
напрочь утопала в хаотичных, таких ненужных, неправильных мыслях о
своем даре, что можно назвать проклятьем.
- Эй! - резкий окрик пронёсся мимо уха, заставляя
вздрогнуть.
Это "Эй!" предназначалось мне...
Повернула голову в сторону грубого голоса, и взгляд упёрся в
светло-серые, почти как небо, глаза. Глаза, что изучали меня с
подозрением, вкрадывались в самое нутро своей колкостью.
Миротворец.
Только они умеют так смотреть. Так, как будто ты виновен уже
лишь оттого, что появился на этот свет. Сердце замерло. Дыхание
остановилось ровно на половине. И этот жизненно-необходимый выдох
законсервировался там, где-то в недрах нутра, сдавливаемый
окаменевшими враз ребрами.
- Извините? - сглотнула гулко, потирая замерзшие ладони и
выдерживая пронизывающий взгляд. Будто бросала вызов самому
дьяволу.
- Вы уронили, - цепкий взгляд на каменном непроницаемом лице
молодого мужчины скользнул куда-то в сторону.
Проследила траекторию и заметила черную кожаную перчатку,
сиротливо лежащую посреди мостовой и согревавшую уголок камня,
выступающего из брусчатки.
Давай же, Хлоя, улыбнись этому Миротворцу в гражданском и
поблагодари.
Фальшивая улыбка появилась как по заказу.
- Спасибо, - выдавила из себя единственное слово, стараясь
вытряхнуть остаток того, что покоилось в недрах спокойствия.
Цепкий взгляд уныло-серых глаз скользнул по моей фигуре.
Вниз-вверх. Ощупывая, раздевая, чтобы пробраться… не к телу. Нет.
Он пробирался к душе. К резерву. Сканировал так, как мог бы
сканировать тепловизор или рентген, чтобы понять мою
принадлежность. Мою причастность.
Не нащупывая, потерял интерес.
В который раз удалось избежать казни. Отчаянно прыгая по лезвию
тупого ножа, практически вслепую, я пыталась понять, где же оно -
то самое острое место, которое разрежет, располосует меня на
куски.
Резерв энергии на нуле. Последние несколько месяцев я не
забирала её ни у кого, потому что вела посредственный образ жизни
на уровне обычного человека.
Вернулась на пару шагов и присела на корточки, чтобы поднять
теперь уже почти ненавистную мне вещь, что вот-вот могла стать
причиной лишения свободы.
Продрогшими пальцами, заледеневшими от морозного вечера,
схватила перчатку и нервно пихнула в карман. На всё ушло пара
секунд. Вот только, подняв голову, едва ли не упёрлась носом
в...
Чья-то ширинка и ремень из матовой кожи на тёмных джинсах
оказались прямо на уровне моих глаз. Отчего сердце безжалостно
замерло, а в следующую секунду ускорилось, в отчаянии швырнув кровь
к щекам. Распахнутое пальто из грубой ткани, открывающее моему
взору крепкое тело в черном джемпере, покрывлось моросью осеннего
дождя. Я могла разглядеть каждую миниатюрную капельку. Могла,
но...
- Какая импульсивная попытка найти решение проблемы в личной
жизни, - высокомерный, сквозящий холодом низкий голос раздался
сверху.
Я резко выпрямилась и уперлась теперь носом в воротник черного
недлинного пальто, от которого так приятно пахло морозным дымом.
Запах окружил, заполнил нос. Въелся в каждую клеточку моего тела.
Заполнял каждую частицу лёгких, плотно оседая там, на дне. Этот
запах прилип к стенкам и умолял не выдыхать его. Прежде чем удалось
совладать с собой, щёки предательски выдали мое мимолётное
смущение.
