Прихожу домой под утро, уставший как собака. Я уже не в том
возрасте, когда можно бухать днями напролёт, а на утро просыпаться,
словно вчера пил одну воду. Но Агафонов после заключённых сделок
всегда устраивает пир на весь мир. Мне изрядно надоели эти сборища
зажиточных мужиков, но отказаться не могу, чтобы не терять связи.
Слава богу, что на этот раз обошлись игрой в карты, дорогим виски и
охотой. Агафонов старше меня, но энергии и сил в нём на зависть
другим.
Квартира встречает меня темнотой и тишиной, лишь огни всё ещё
спящего города сверкают вдалеке через панорамные окна. Подхожу
ближе и, засунув руки в карманы брюк, вглядываюсь вдаль.
Всё чаще стали посещать мысли, что возвращаться в пустой дом не
совсем то, что нужно человеку. Даже такому как я – грешнику с
руками по локоть в крови. Может, я и давно перестал решать дела
таким способом, точнее, реже это делаю, но отмываться мне придётся
даже после смерти. Сам ведь выбрал этот путь – молодой был, амбиций
выше крыши, желание выбраться из нищеты и возможность, которая так
удачно попалась мне на пути.
Ладно, былое не вернуть и тем более не исправить. Устроил жизнь,
купаюсь в бабле, от нищеты осталось одно только слово, добился
уважения в городе, всё, как и хотел двадцать пять лет назад. Грех
жаловаться на свою жизнь, но иногда всё же лезут в голову подобные
мысли, в частности, когда во мне бочка алкоголя, как, собственно, и
сейчас.
– Выспаться тебе надо, Марат, – с выдохом говорю своему
отражению и, развернувшись, направляюсь к витой лестнице, собираясь
наверх, в свою спальню, но застываю на месте, когда замечаю на
широком диване девичий силуэт.
Как интересно!
Вопрос первый: откуда в моём доме посторонние? И вопрос второй:
куда смотрит охрана?
Однако в голове всплывают слова Агафонова о том, что он
приготовил для меня подарок, и вопросы отпадают. Вполне в духе
Валеры – отблагодарить за помощь какой-нибудь девицей из элитного
эскорта. Обычно они обслуживают нас на вечеринках, которые Агафонов
устраивает в своем охотничьем доме, но не в эти выходные.
Ну что ж, отказываться от подарка будет невежливо, да я и сам не
против снять напряжение.
Подхожу к бару и, плеснув себе двойную порцию виски, делаю
глоток, чувствуя, как он обжигает горло. Осматриваю девку, и пьяный
мозг пытается сказать, что выглядит она не совсем так, как другие
шлюхи, но я не особо обращаю внимание на это. Может, фишка новая –
не одеваться так, чтобы всё было на виду. Когда женское тело
прикрыто, интереса становится больше.
А эта девица и вовсе действует необычно на меня. Длинные ножки в
чёрных чулках, что так маняще выглядывают из-под подола платья.
Длинные волосы прикрывают лицо, но оно меня, собственно, и не
интересует. Больше привлекает то, что у неё между ног.
Член в штанах быстро приходит в боевую готовность, как только
перед глазами всплывает картинка, как я ставлю девушку раком,
наматываю эти волосы на кулак и выбиваю из неё крики, долбясь
сзади.
Выпив залпом остатки виски, ставлю стакан на барную стойку
намеренно громко. Сняв пиджак, бросаю его на кресло и шаг за шагом
приближаюсь к спящей проститутке, которая, простонав, начинает
шевелиться.
– Давай-давай, просыпайся, пришло время работать, – проговариваю
я, попутно расстёгивая пуговицы белой рубашки.
– Что? – сонный голос приятный, но более приятными будут её
губы, наверняка накаченные всякой химией, на моём члене.
Девка явно не понимает, что происходит, а у меня терпения нет:
член стоит, а я устал и хочу отдохнуть, значит, сосать будет утром,
а сейчас избавимся от стояка.
Сняв рубашку, я бросаю её на диван, рядом со шлюхой, одним
рывком ставлю девицу раком, поднимаю платье, оголяя округлую
задницу в кружевном белье. Шлёпнув пару раз, заставляю девку
крикнуть и какого-то чёрта дёргаться в попытке отстраниться.
