I. «Блядовкин, на выход!»
Пассажирский поезд Махачкала-Москва медленно пробирался через небольшие полустанки, бесконечно застревая у одиноких семафоров. В вагонах было довольно пусто и уныло. Последний всплеск рельсовой войны поубавил желающих испытать судьбу. А те, кто всё-таки решился отправиться в путь, старались передвигаться по вагону незаметно, и то больше по нужде. Тихо спрятавшись за хлипкими дверями купе, они выкладывали на стол курицу, варёные яйца, помидоры, малосольные огурцы и отварную картошечку, и начинало казаться, что на Кавказе идёт 1975-ый с его сытой определённостью и еще совестливой милицией. Однако, мечты мечтами, а нередкие развалины за окнами и сетка трещин на немытом стекле напоминали о том, что некогда привычный мир навсегда остался в прошлом. Но самым сильным свидетельством нового времени были люди в форме. Как за стеклом, так и в самом поезде.
В последнем купе последнего вагона, не удосуживая себя выбором слов, шумно гуляла группа сержантов-дембелей. По блеску мишуры и количеству разномастных значков они походили на царских генералов времен празднования 300-летия Дома Романовых, а по поведению – на легендарного поручика Ржевского. Правда, продемонстрировав провожавшим «героев» девушкам такую «неземную красоту», в поезде они всё быстро упаковали в заранее приготовленные пакеты и переоделись в выцветшие тельники и видавшую виды старую камуфляжную форму. На столе быстро появились фляжки, доверху наполненные кизлярским коньяком «Лезгинка», домашние консервы, масло, банки тушенки, огромный кусок малосольной осетрины и трехлитровая стеклянная банка черной икры. Увидев такое богатство, старый ворчун-проводник немедленно превратился в радушного хозяина. Стремительно поднося свой домашний лаваш и душистый горячий чай, вовремя вставляя слово о героях-защитниках, он вскоре удостоился 100-баксовой награды. Рейс, похоже, начинался удачно!
