- Иван Васильевич! – протянула
жалобно Алёна, а про себя добавила: «Пожалуйста, смените
профессию!»
- Я уже тридцать пять лет как Иван
Васильевич, - сказал историк и устало потёр глаза. – Дальше-то что?
Те, кто хотят иметь хорошую оценку, должны вкалывать до седьмого
пота, аки бурлаки на Волге. А ваш Петров - разгильдяй и лоботряс. И
«четыре» я ему не поставлю!
- У него мама очень переживает, -
начала, было, Алёна, но договорить ей не дали.
- Алёна Игоревна! Если мамы очень
переживают за своих детей, они обычно интересуются их текущими
оценками, а если эта гражданочка только за две недели до Нового
года из коматозного состояния вышла…
- Ну, знаете ли!..
- Знаю! – оборвал её историк. –
Потому что в школе уже десять лет работаю.
«Лучше бы в танкисты пошёл», -
подумала Алёна, окинув хмурым взглядом богатырское телосложение
своего оппонента.
- Думаю, наш разговор о ваших
любимых учениках наконец окончен? – спросил Иван Васильевич.
- Вам что, так нравится ваша слава
самого строгого и беспощадного учителя в школе? – это, конечно,
было лишним, но Алёна не сдержалась.
- Всегда мечтал о кровавой славе.
Сначала думал, в пираты податься. Но в наши дни это как-то не
модно. Поэтому я стал школьным учителем и теперь вдоволь могу
наслаждаться слезами красивых женщин и их оболтусов, - ответил Иван
Васильевич и шутливо поклонился.
Впрочем, потемневшие зрачки
свидетельствовали о том, что мужчина тихо, но быстро закипает. И
Алёна предпочла покинуть его кабинет раньше, чем произойдут
необратимые события, после которых весь интернет будет пестреть
заголовками типа «Учитель истории аккурат под Новый год задушил
учительницу русского языка и литературы».
«Интересно, в него школьницы
влюбляются? Он, конечно, красавец, каких поискать, но как скажет
что-нибудь этакое… И почему у этого «телевизора» звук работает? Был
бы немой, как рыба, давно бы уже женился, а не сидел в старых
девах», - Алёна знала, о чём думала: сама, когда полтора года назад
пришла работать в 111-ую школу, чуть в него не влюбилась (когда
увидела) и сразу передумала влюбляться (когда услышала).
Высокий, широкоплечий, с роковым
взглядом и волевым подбородком – в общем, всё, как в любовном
романе, которые так любила Алёнина бабушка и презирала сама Алёна
(а то, как начитаешься, так потом начинаешь от нормальных мужиков
шарахаться и ждать «прЫнца»). Нет, на самом деле, было в облике
Ивана -чтоб его- Васильевича что-то такое героическое, что сразу
хотелось то ли в воде тонуть, то ли в огне гореть – главное, чтобы
он спас и можно было отблагодарить его поцелуем. Только, вот, при
таких внешних данных он не военный, не пожарник, даже не врач –
учитель в школе, наставник, так сказать, подрастающего поколения.
Так усердно это молодое поколение наставляет и к жизни готовит, что
им после его уроков уже ничего в жизни страшным не покажется. Один
зловещий немигающий взгляд карих глаз чего стоит! Таким взглядом
икоту лечить – самое то.
Нет, влюбляться в своего сурового
коллегу Алёна точно не собиралась. Она вообще влюбляться не
собиралась. Не до того ей. Она молодой специалист, классный
руководитель, а кроме того, студентка-заочница, будущий психолог.
Вот, выучится на психолога и будет таких типов, как орешки щёлкать,
вместо бутербродов есть на завтрак. По крайней мере, очень хотелось
в это верить.
***
Незаметно пролетело время, и у
школьников наступили каникулы. А на учителей, как всегда,
навалились отчёты, программы, журналы и прочая бумажная дребедень,
которую необходимо было сдать ещё вчера. Вот, так и получилось, что
засиделась Алёна Игоревна, учитель русского языка и литературы, а
так же классный руководитель 9 «Б», в субботу 27 декабря почти до
девяти вечера. Она бы и дольше просидела, да бабушка-охранница
пришла чуть ли не силой выгонять:
