Исгерд откинулась на спинку кресла и на несколько мгновений замерла, глядя, как догорает за окнами усадьбы Хельги Эклунд последний осенний закат.
Небо пылало алыми и оранжевыми росчерками, отражавшимися в морской глади, которая утром ещё казалась чёрной, как ночь.
Впервые за последние три года Исгерд выдался спокойный, тихий вечер, когда не нужно было думать о делах. С самого первого дня, когда Консул подписала пакт о восстановлении Серой Стражи, Исгерд только и делала, что уговаривала, договаривалась, заключала сделки. Уговаривала людей, которых хотела получить в своё распоряжение. Договаривалась с правительствами планет, которые могли, но не хотели помогать. Заключала сделки с настоящими хозяевами тех же самых миров, не имевшими титулов и званий, но имевшими доступ к куда большей власти – и куда большим деньгам.
Только теперь Исгерд могла с уверенностью сказать, что добилась своего. Орден встал на ноги и стал представлять из себя силу, с которой нужно считаться. Может, пока не такую большую, как до войны… И всё-таки это был успех.
И в то же время Исгерд не переставало терзать ощущение, что можно сделать больше, искоренить нараставшие на окраинах беспорядки.
Когда она только бралась за дело, которому решила посвятить себя, повстанцы представляли из себя всего лишь разрозненные кучки пиратов, грабивших транспортные суда да кричавшие о своей свободе на каждом углу.
Хельга беспокоилась напрасно – тогда они ещё не были силой, способной совершить организованный теракт. Да, кто-то из них смог проникнуть в столицу один раз – но не более того.
Однако теперь Исгерд казалось, что чем больше она прилагает усилий, тем сильнее становится враг. Как будто там, по ту сторону невидимой черты, стояло зеркало, которое отражало её саму.
Не раз уже пытаясь обеспечить поставки металлов, топлива, информации или кораблей, Исгерд с удивлением обнаруживала, что кто-то опередил её. Бесполезно предлагать защиту или деньги потенциальному союзнику – потому что кто-то уже успел заключить такой же негласный контракт.
Исгерд не столько раздражала, сколько озадачивала такая перемена в рядах врагов. Она не сомневалась в своих возможностях, но не могла не понимать, что нужно скорректировать расчет – потому что сила противника растёт пропорционально её собственной.
Исгерд развернулась, намереваясь в который раз за вечер проверить, нет ли сообщений от адъютанта – она совершенно не знала, что можно делать в свободное время – когда тишину комнаты разрезал звонок коммуникатора.
Исгерд покосилась на лежавший на столе прибор.
Звонила Эстель – секретарша Волфганга. Исгерд жутко хотелось сбросить звонок, но она сделала над собой усилие и нажала приём.
– Слушаю, – сказала она.
– Добрый день, леди Исгерд. Сэр Волфганг просил справиться о вашем здоровье.
– Всё хорошо. Что-то ещё?
– И узнать, будете ли вы присутствовать на небольшом семейном торжестве в честь тезоименитства князя Константина.
– Передайте ему, что у меня очень много дел и жутко болит голова. К тому же, я уже взяла на себя обязательство по инспекции верфи Мелбергов – как раз на сегодняшний день.
Лицо Эстель на экране не переставало улыбаться.
– Я очень хорошо понимаю, что вы хотите сказать, леди Исгерд. Но сэр Волфганг настаивает, чтобы я прислала за вами экипаж.
– Если вам не жалко денег, потраченных на этот бессмысленный выезд – то можете присылать. Я бы предпочла потратить их на содержание приютов. Как я уже сказала, у меня очень много дел – и выезд к Рейнхардтам абсолютно исключён.
Секретарь продолжала улыбаться, несмотря на то, что кто-то за пределами экрана явно толкнул её в плечо. Исгерд лишь мельком смотрела, как сменяется изображение на экране коммуникатора – сама она уже полностью сосредоточилась на сводке новостей с верфей.
