Глава 1
Смотрю в зеркало и надуваю губы аля уточка. Кручу головой в
разные стороны, но нет, как бы ни крутила, все равно лицо полной
дуры. Даже, если чисто гипотетически представить, что я сошла с
ума, то губы все равно не сделаю и грудь тоже. Моя двоечка и так не
плохо смотрится, к тому же, для почти восемнадцати лет — это
нормальный объем, может еще подрастет.
- Маш, обед уже давно готов, пойдем есть, - позади меня
раздается голос Ксюши.
- Ксюш, пять минут, и я спущусь.
- Сама будешь оправдываться перед Сережей.
Моя мачеха уходит, оставив дверь открытой. На самом деле, это
такой тонкий намек, что надо поторопиться, иначе папа может
разозлиться. Вообще-то Ксюша мне не совсем мачеха, теоретически как
бы да. Но это моя подружка и мама в одном лице. Наверное, нам
помогает четырнадцатилетняя разница в возрасте. Я никогда не
воспринимала ее как врага, с первой нашей встречи это была именно
моя подружка, она же ей и остается по сей день. Мамой я ее никогда
не называла, скорее всего, потому что не воспринимала ее как
взрослую. Честно говоря, даже спустя почти одиннадцать лет она не
совсем повзрослела, даже родив мне брата и сестру. Вообще ее сложно
не любить, да что там, даже мой жесткий папа пал перед ней, хотя
еще старается делать вид, что он не при делах.
Переодеваюсь в цветастое платье и надеваю на голову повязку,
нравятся мне эти штучки в последнее время. Сентябрь еще пока
теплый, почти что лето, можно еще в летнем платье походить.
Спускаюсь на первый этаж и сажусь за обеденный стол.
- Папуля, не злись, ничего еще не остыло, - папа долго смотрит
на меня, потом на свою тарелку и снова на меня, точнее на мою
голову.
- Ты опоздала, потому что надевала на себя этот бант? - кривя
лицо, спрашивает папа.
- Папа, это повязка на голову с маленьким бантиком, а не бант.
Это красиво и стильно.
- Повязка говоришь? Повязка на голову — это чепец, ну на крайняк
шапочка Гиппократа, кстати, даже они выглядят симпатичнее на
пробитой голове, чем твой недобант.
- Сережа, прекрати. Красивая повязка, - заступается Ксюша.
- Да, папа, очень красивая. И не надо мне тут сыпать
медицинскими повязками. Это ничего не изменит, смирись, что я не
стану врачом.
- Больно надо. Я тебе как мужик говорю, сними это уродство, - на
самом деле папа лукавит, в душе он всегда хотел, чтобы я пошла по
его стопам.
- Странно, ты как отец молоденькой девушки должен сделать все,
чтобы на меня не обратили внимания.
- Ты права, носи это чудо психиатрии, отпугнет ненужное мужское
внимание.
- Может мы поедим, а потом вы посоревнуетесь в занудстве? -
уплетая кусок мяса, говорит Ксюша.
- Ты всегда хочешь есть, - почти хором произносим с папой.
- Это лучше, чем все критиковать. Ешьте, иначе… заберу ваши
порции.
- Хорошо. Только один вопрос, когда приедут двойняшки?
- Через две недели.
Отлично, еще две недели придется потерпеть недовольство папы, а
дальше он переключится на воспитание других маленьких членов нашей
семьи - Димки и Нюты.
***
- Маш, может быть хватит читать, тебе не надоело? - ко мне на
кровать присаживается Ксюша.
- Вообще-то читать полезно.
- Не нуди. Ты слишком рано начала умничать. Дождись хотя бы лет
тридцати, а лучше сорока. И вообще, мужчины не любят умных
женщин.
- Ха! Нормальные мужчины по этому поводу не комплексуют. А даже
если он окажется ненормальным, то всегда можно притвориться
дурочкой. Достаточно открыть рот, кивать и делать вид, что ты
ничего не понимаешь.
- Маша, ты меня пугаешь. Тебе восемнадцати еще нет, а
рассуждаешь как прожжённая мадам.
- Через три месяца восемнадцать, это почти не считается. Ну что
поделать, Ксюш, это гены, я пошла в папу.
