Глава
1
Это ребенок. Просто маленький четырехлетний ребенок. Маленькая
лапочка. Принцесса с длиннющими распущенными волосами, часть из
которых безусловно останется на моей кровати. Как и печенье, а
точнее крошки от него, которое она активно сует в рот себе и моему
коту. Моему бедному, стиснутому в детских объятиях, страдающему
коту! Это моя племяшка... всего лишь маленький ребенок. Славная
крошка. Надо быть более терпеливой, Полина. Надо быть терпеливее.
Терпение – залог успеха. В сотый раз повторяю себе заученные фразы,
но, к сожалению, легче от этого не становится, особенно, когда
смотрю на бедного Симбу, буквально умоляющего меня высвободить его
из своеобразного плена.
- Танечка, оставь котика в покое. Ему не нравятся твои
чрезмерные ласки, - как можно дружелюбнее произношу я, откладывая
книгу в сторону.
- Почему?
- Потому что твои действия можно расценивать как физическое
принуждение, а это, кстати, статья УК РФ. И вот это принуждение
лишает Симбу возможности действовать по своему усмотрению, то есть
руководить своими действиями. Понимаешь? – присаживаюсь на кровать
к растерянной Тане, от чего та хлопает нереально огромными
ресничками и еще сильнее прижимает к себе моего трехлапого плюшку.
Да, трехлапого. Вот это и бесит, что и без того лишенного некоторых
возможностей кота, еще и зажимают, пусть и без задних мыслей.
- Симбе нравится, - уверенно произносит малявка, чем начинает
меня конкретно раздражать.
- Не нравится. Видишь он хвостиком машет? Точнее пытается,
значит он злится, но ему не хочется тебя обижать, поэтому он
терпит.
- А я думаю нравится, - продолжает стоять на своем Таня.
- А я говорю – нет.
- Танюш, отпусти котика и иди вниз. Там бабушка уже приготовила
пончики, - мы обе синхронно поворачиваемся на голос моей сестры
Ани.
- С сахарной пудрой? – с неподдельным интересом задает вопрос
Таня.
- И с вареньем, и с шоколадом. Беги.
Неимоверное облегчение. Да, именно это я испытала, как только
четырехлетняя племяшка оставила в покое моего Симбу и в припрыжку
покинула комнату.
- УК РФ? Ты серьезно пыталась объяснить моей четырехлетней
дочери, что она осуществляет физическое принуждение в отношении
кота?
- Конечно, - как ни в чем не бывало отвечаю я, смахивая крошки
от печенья с кровати. – Многие маньяки и просто нехорошие люди
начинали в детстве с животных. Сначала хвостики им поджигали, потом
лапки отрубали, ну и тому подобное. Надо пресекать это сразу.
- Ты только что сравнила мою дочь с Чикатило?!
- Ни в коем случае. Недочеловек, озвученный тобой не был замечен
в отношении жестокости к животным. Не воспринимай мои слова в
штыки. Твоя дочь, Анечка, с такими внешними данными с вероятностью
в девяносто девять процентов станет фотомоделью, или просто женой и
мамой, но никак не маньячкой.
- Ну слава Богу, я могу выдохнуть?
- Дыши, конечно. Просто надо понимать, что дети могут быть
жестоки, в виду того, что они пока еще не социализированы. У них
нет разграничения собственных и чужих психических процессов. Таня
думает раз ей приятно, когда зажимает Симбу, значит и моему коту
приятно. Ей не больно, значит и ему не больно. А если ей никто не
объяснит, что это не так, как она поймет, что так делать не стоит?
– на одном дыхании произношу я, скидывая крошки в мусорную корзину.
- Да и почему я, как родная тетя, не могу этого сделать и направить
ребенка? Вот если бы семилетним уродам, которые облили краской и
подорвали петардой заднюю лапку моему будущему Симбе объяснил
кто-либо, что так делать нельзя, возможно, этого можно было бы
избежать. Поэтому я считаю, что с ребенком надо как можно больше
говорить и не бросать на по…
