ГЛАВА
1
Смотрю на свою Веру и в который раз не верю своему счастью.
Каждый раз, просыпаясь на нашей маленькой кровати, я любуюсь
собственной женой. Два года хожу как привязанный. Для кого-то я
точно больной, а мне плевать. Люблю и все. Каждую родинку и
курносый нос, ямочки на щеках и чуть прищуренный взгляд. Все люблю,
даже когда ворчит. Сегодня она совсем бледная, и губы чуть сухие.
Сколько раз просил не выходить на улицу в эту дрянную погоду, но
как привороженная ходит куда не надо.
— Миша, хватит на меня смотреть. Я
еще не умираю, — чуть улыбаясь, сонно произносит Вера.
— Я тебя просил так не говорить?! —
сажусь на кровать, унимая в себе злобу.
— Все, не злись. Прости меня, — Вера
тут же обнимает меня сзади, знает чертовка, что бы ни ляпнула —
быстро отойду, стоит ей только меня коснуться.
— Вер, максимум через два месяца у
нас будет новое сердце. Я уже со всеми договорился, нужно только
подождать, понимаешь? — поворачиваюсь к жене, которая тут же
отводит взгляд.
— Миш, неправильно это все. Не я
одна такая. Там же очередь, так нельзя.
— Можно, Вера. Я не жизни кого-то
лишать иду, а зарабатываю на это деньги.
— Это будут грязные деньги.
— Замолчи! Грязь — это когда наркоту
продают и людей убивают. Я это делаю, Вера?! Ну? Чего молчишь?
— Миш, просто кто-то тоже ждет, а ты
дашь деньги, и другой…
— А мне плевать на других! Я не Богу
молюсь за твою операцию, а работаю для этого день и ночь. Я бы уже
нам давно «однушку» купил, и спали бы мы не на этой рухляди, а на
классной итальянской кровати. Помнишь ту, цвета слоновой кости, на
которую ты слюни пускала? Так вот, я другое выбрал, Вера.
Понятно?!
— Понятно.
— Иди сюда, — притягиваю жену к себе
на колени. — А кровать у нас будет та самая, итальянская, и
квартиру мы купим чуть позже, только не «однушку», а «двушку»,
чтобы места было больше. Только сначала не это. Не чуди,
хорошо?
— Хорошо.
— И давай договоримся, пока погода
не улучшится — ты сидишь дома. Там скользко и холодно. Надоели твои
походы по ненужным местам.
— Миш, почему ты не хочешь меня
понять? Это место для меня важно. Ты же знаешь, даже если мне
пересадят миллионы сердец, я все равно не рожу тебе ребенка.
— И что, Вера? — встаю с кровати и
начинаю нарезать круги по нашей маленькой комнате. — Я тебе уже раз
сто говорил, что мне не нужны дети, мне хватит одной тебя, разве
это сложно понять?
— Ты так говоришь, потому что тебе
всего двадцать шесть. Рано или поздно ты все равно захочешь
ребенка. Пожалуйста, не отказывай мне. Его зовут Марк, ему семь
лет. Он очень хороший мальчик, и глаза как у тебя, такие же
красивые. И в целом похож на тебя, такой же красавчик-брюнет, никто
даже не подумает, что он не твой. Пожалуйста, давай его усыновим.
Умоляю тебя.
— Вера… Я не хочу чужих детей.
— Он не будет чужим, вот увидишь. Я
уже все собрала, да Господи, я даже документы подделаю, что
здорова, понимаешь?! Это важно для меня!
— Все, успокойся. Не нервничай,
пожалуйста.
— Если я буду знать, что он будет
жить с нами, мне лучше станет, понимаешь?
— Понимаю. Только и ты пойми, что
мне некогда этим сейчас заниматься. Сегодня мой единственный
выходной, я хочу провести его с тобой.
— А давай сегодня вместе его
навестим, ты познакомишься, а потом я только твоя, — не унимается
жена.
— Хорошо.
— Озеров, ты знаешь, как я тебя
люблю?
— Не знаю, расскажи.
— Ты, как пришел в шестой класс, так
я и влюбилась. Ходил такой зазнайка, а мне все равно нравился —
твои глаза кого хочешь с ума сведут.
— Свели, значит?
— Свели.
— И поэтому сразу после школы ты
выскочила замуж за Витьку — класс, ничего не скажешь.
— Ты на меня внимания не обращал,
что я еще могла сделать?
