Я встала на широкий облезлый
подоконник, чтобы заклеить окно по верху большим белым листом
бумаги. Хоть и зима, солнце через толстое стекло сегодня слепило
немилосердно, даже экран на телефоне не видно. Неожиданно
почувствовала на своих бёдрах чужие руки. Нервно оглянулась.
- Я придержу тебя, Галочка, чтобы ты
не свалилась ненароком, - наглые мужские конечности чуть скользят
вверх и вниз, незаметно оглаживая мою аккуратную, обтянутую узкой
чёрной юбкой, пятую точку.
Что делать, если пристаёт старый начальник? Лично я не знаю. Ну
он конечно не то, чтобы старый, но лет сорок точно есть.
Постаралась побыстрее на пол соскочить и вместо того, чтобы по
роже вмазать, как очень хотелось, нежно улыбнулась и очень вежливо
поблагодарила за помощь.
- Спасибо, Илья Викторович.
- Всегда готов помочь очаровательной девушке. Ты, если что
нужно, только позови, Галя, - и своими масляными глазками по моей
груди шарит.
Кивнула с тупой улыбкой и смылась по-быстрому. Пошла к Валентине
Ивановне, в костюмерную, успокоительным чаем отпаиваться.
По пути в подвал, где находилась вотчина Валентины Ивановны, мне
попался её племянник, Захар. Вот только его мне не хватало! Ещё
один нежеланный поклонник. Только этот - нормальный парень, студент
- музыкант, просто не моё.
Поздоровались. Я ещё, когда его заметила, зашагала быстрее,
сделала вид, что страшно спешу. Захар меня не задержал в этот раз.
Странненько…
Валентина Ивановна - мамина подруга, это она устроила меня в наш
клуб культуры художником-гримёром после окончания колледжа по
специальности «парикмахер-визажист». Работа оказалась отличная!
Что-то типа как у пожарников: обычно хорошо, но как пожар, хоть
увольняйся! Аншлаг у меня случился пока один раз, на новогодние
праздники, когда нужно было делать образы и накладывать грим детям
и взрослым, занимающимся самодеятельностью в нашем клубе для
постановок вокруг большой ёлки. Кстати, второй такой раз
неотвратимо приближается вместе с Новым годом. Случались у меня и
выезды по области с детским ансамблем танцев, театром и культ
бригадой. Когда большие и малые концертные программы шли, тоже
немного занята была. Большие звёзды и звёздочки, само собой, со
своими стилистами приезжали, а остальных я марафетила. В остальное
время, работа – не бей лежачего.
У Валентины Ивановны, в костюмерной, к моей досаде была какая-то
девушка, ходила по костюмерной, подбирала себе что-то.
- Это наш Захар подружку привёл, - шепнула мне Валентина
Ивановна.
Ну ничего себе! У нас, конечно, ничего такого с Захаром нет, но
всё же он мой поклонник. Караул! Измена на корабле!
Шутки шутками, но, вообще-то, глубоко в душе царапнуло
неприятно… Жадные мы, девочки! И не надо, а пусть будет.
Впрочем, сейчас меня больше волнует Илья Викторович.
- Валентина Ивановна, он опять ко мне пристаёт, - пожаловалась
я.
Добрая женщина тут же заварила мне ароматного чаю с мятой.
Девчонке Захара тоже предложила, на та вежливо отказалась, ну и
хорошо!
- Вот бессовестный! Вот паршивец! Женатый мужик, а к девочке
молоденькой свои грязные ручки тянет! – тихонько возмущалась
Валентина Ивановна.
Она против Ильи Викторовича в глаза слова вслух не скажет, но
напоить меня чаем и поругать его неслышно за дверью костюмерной –
это всегда пожалуйста.
Но мне и это в помощь. Успокаиваюсь понемногу, поддакивая
ей:
- Совершенно нет совести, тёть Валь. А жена у него та ещё
мегера! Взъелась на меня, будто это я к нему пристаю!
- Не расстраивайся, Галочка! - сочувственно говорила мне
Валентина Ивановна. - Рано или поздно этот козёл поймёт, что ничего
ему от тебя не обломится и отстанет. Сама ты, девочка, виновата!
Что ж ты такой миленькой уродилась!
Вот, умеет же тётя Валя нужные слова подбирать, чтобы мир
перестал казаться злым и противным. Нехитрый комплимент поднял
настроение. Я тихонько засмеялась.
