– Аня, помоги мне.
Я держала смоченный водой длинный лист переводной картинки и никак не могла пристроить его на бедро.
Напарница подхватила резной край, приложила к ноге. Узор из красных роз, такой же, как на левом плече, засиял на коже. Он отлично гармонировал с алым шелковым платьем. Правда, назвать мой наряд платьем сложновато: это пышные рукава и широкая юбка с разрезом в испанском стиле. Она надевалась поверх обтягивающего как вторая кожа комбидресса, лиф которого украшало кружево, слегка прикрывавшее грудь.
– Лина, зачем тебе каждый раз такие мучения? – проворчала Анюта, вытирая руки. – Давно бы уже набила себе нормальную татушку.
– Я не дура, чтобы тело портить, как ты, – фыркнула я в ответ, бросив взгляд на украшенные рисунками руки подруги.
– Хочешь сказать, что это я дура? – обиделась Аня.
– Нет, ты фанат тату, а я как представлю, что бабочка, набитая в юности, к старости превратится в безобразного дракона, так вздрогну.
Дверь распахнулась, показалась голова менеджера Костика.
– Девочки, скоро ваш выход, поторопитесь. – И тут он увидел бумажные листы от переводной картинки и завопил: – Кайруте, уволю! Это что за уродство? А если клиент заметит?
– Каким образом? – насторожилась я. – Интимные услуги наша компания не предлагает.
– Э, вы… того… – мгновенно сдулся боевой настрой менеджера, – не шумите слишком. Там ну о-о-о-чень важные люди.
Мы переглядываемся.
– А как прикажете выскакивать из торта без шума? – усмехается языкастая Аня. – Или надо выползать?
Она сделала волну телом и пошла грудью на Костика. Маленький и щуплый менеджер испуганно заметался.
– Не передергивай, Соколова! Без чаевых останешься.
– Костик, а твои большие люди приставать не будут?
Этот вопрос меня волновал больше всего. В прошлый наш выход мы едва с Аней отбились, менеджер даже охрану вызвал. Почему-то все клиенты считали, что танцовщицы – это девицы по вызову и готовы на все.
– Э-э-э, – замялся Костик и попятился к двери. – Вы чуть что, на кнопку жмите.
В наших мобильниках установлено приложение «Экстренный вызов», только чаще оказывалось, что телефоном воспользоваться невозможно.
– А я их кастаньетами по мордасам! – захохотала Анюта и действительно щелкнула тарелочками, зажатыми в ладони.
– Попробуй только, – прошипел Костик и скрылся.
Я вздохнула, одернула свой алый наряд, прикинула, куда можно засунуть газовый баллончик. На Костика надейся, а сам не плошай. И, как только менеджер вышел, бросилась к сумочке.
– Рискуешь, Мита, – покосилась на меня подруга.
– Плевать! – я пристроила баллончик в рукав-фонарик, но он оттянул ткань. Тогда засунула его в лиф. – Больше не хочу умирать от страха, как в прошлый раз.
– Поправь здесь, – Аня дернула кружево в зоне декольте, поднимая его чуть выше.
– Буду придерживать рукой, пока не вылезем из торта.
Конечно, в неудобной позе внутри коробки есть риск выронить оружие защиты, но все же, с ним спокойнее. Да и в душе жила надежда, что жестко накрахмаленное кружево удержит внутри маленький пенал, больше похожий на тюбик губной помады.
Мы с Аней остановились у платформы на колёсиках, на которой красовался огромный торт. Костик осторожно снял крышку, помог нам забраться внутрь.
– Удачи, девчонки! – он послал воздушный поцелуй.
Мы лишь махнули на прощание, спрятались внутри торта и превратились в слух. Сейчас для нас это самое главное, никогда не знаешь, к кому попадёшь на праздник, а похотливых загребущих лапищ хватает: торт подают уже хорошо разогретой спиртным компании.
Наконец платформа остановилась. Я услышала скрип открываемой двери и чуть не оглохла от громких криков. Казалось, что снаружи огромная толпа мужчин, скандирующих во все горло:
