Осторожно отпираю дверь и, стараясь ступать неслышно, крадусь по
полутёмному коридору. Только бы не разбудить маму… Но она не спит:
в коридоре резко загорается свет, и я вижу её – она стоит прямо
передо мной, запахивая полы мятого халата и воинственно скрестив
руки на груди. Она как всегда нетрезвая: я понимаю это по её слегка
качающейся фигуре и стойкому запаху алкоголя, что витает в
коридоре.
– Где ты моталась так долго? – строго спрашивает мама, сверля
меня пристальным взглядом. – Уже почти девять вечера!
– Мам, я… – слова застревают в горле, оно сжимается от страха. –
Мы гуляли с Артёмом в парке, и…
– Опять с этим придурком? – сердито перебивает меня мама. –
Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты его бросила? Учти, завтра
опять идём к гинекологу, – она пригрозила мне пальцем. – Узнаю, что
ты не девственница – всю душу вытрясу! Поняла? И про этого
мальчишку чтобы я больше ничего не слышала!
– Но, мам, я люблю его!
– Глупости какие, – отмахивается мама. – Какая ещё любовь в
твоём возрасте? Об учёбе думать надо! Ты только поступила! Вот
вылетишь из института, куда денешься, бездарь? Пойдёшь туалеты
мыть?
– Но Артём хороший, и он…
– Они нищеброд, – снова перебивает меня мама. Она распаляется
всё сильнее, пока я пытаюсь вставить хоть слово. – Тебе такой
парень не подходит. Разве он приглашает тебя в рестораны? Он
подарил тебе машину или квартиру? Хотя бы телефон новый тебе купил?
Вы с ним оба как два обормота ходите! – она торжествующе поднимает
палец вверх, когда мои щёки заливаются краской стыда. Да, я плохо
одеваюсь, на хорошую одежду и обувь нет денег…
– Он же только ещё учится, мама…
– Да на кого он там учится, – отмахивается мама. – Лучше бы
работать шёл! Незачем здоровому взрослому лбу штаны за партой
протирать. А вот работал бы как все, глядишь, и деньги были бы!
Помог бы нам другую квартиру купить или в этой хотя бы ремонт
сделать. Стыдно же нормального ухажёра в гости позвать!
Против своей воли окидываю быстрым взглядом нашу с мамой
облезлую двушку. Старая мебель, потёртые обои. Стёртый коврик на
полу. На потолке даже нет нормальной люстры, да и сам потолок
подёрнулся плесенью, потому что соседи сверху уже дважды в этом
году нас заливали. А Артём живёт немногим лучше, чем мы – он тоже
рос без отца, на алиментах. Нам хотя бы иногда от отчима что-то
перепадает, с которым моя мама сошлась года три назад. Правда,
большую часть своей зарплаты отчим всё равно пропивает. Если бы не
моя стипендия, вообще не знаю, как бы мы тянули.
Мама же понимает мой грустный взгляд по-своему.
– Вот видишь, сама понимаешь, что он тебе не пара! – категорично
заявляет она. – У него нет денег даже на приличный букет цветов, а
хочет себе хорошую умную девушку отхватить! Слишком много хочет!
Перебьется!
– Но мама, – лепечу я едва слышно. – Он не обязан дарить мне
такие дорогие подарки…
– Поэтому и ты не обязана с ним встречаться, – строго заявляет
мама, пресекая мои возражения. – Ишь, свободной себя почувствовала,
как восемнадцать стукнуло, – сетует она, окидывая меня гневным
взглядом. – Только этот номер у тебя не пройдёт! Будешь меня
слушаться, как и раньше, и делать то, что я говорю! Иначе я тебя на
улицу выкину! По миру пойдёшь!
Мама сильно распаляется, её покрасневшие глаза широко открыты,
когда она разговаривает со мной. И хотя я уже не в первый раз слышу
подобную угрозу, моё сердце сжимается от боли.
Опускаю голову. Мне не хватает решительности сказать то, что я
должна сказать.
Мы с Артёмом виделись только утром, потом он ушёл в институт.
Всё остальное время я моталась по улицам одна, не в силах вернуться
домой под строгие глаза мамы. После того, что мы сделали, мне
просто страшно было возвращаться домой. Что она мне выскажет, когда
узнает? Но когда уже начало темнеть, я всё же решилась, ведь идти
мне всё равно было некуда.
