За окном дверцы машины мелькают яркие огни города. Мигание светофора. Я еду в такси. Кажется, вижу здание железнодорожного вокзала…Расплатившись с шофёром, вышла на улицу.
Сначала пришло ощущение холода, легкого мороза, замерзли руки. Я посмотрела на свои руки: тонкие пальцы, аккуратный маникюр светлого цвета, явно из Салона, на безымянном пальце – круглое кольцо с утопленным в него прозрачным камнем, похоже на обручальное. Рассмотрела свою одежду. На мне – темно-коричневая дублёнка, как пальто, до колен, светло-коричневые брюки и тонкий свитерок с высоким воротом бежевого цвета, в руках небольшая сумка-саквояж. Здание вокзала одноэтажное, но очень протяженное и широкое, со множеством разных залов и переходов. В некоторых залах я, кажется, уже была. Узнала зал с билетными кассами, зал со скамейками для ожидания. Людей было очень много, все суетились, шумели, было очень неспокойно и тревожно.
До поезда ещё пару часов, надо как-то себя занять, выстоять такое время сложно. Я прошла по вокзалу. Какие-то музыканты зазывали на концерт, в другой стороне толпа людей ждала приём к врачу. Вокзал и клиника?! Так, что же это за здание?! Нигде не было места присесть. В одном из залов был гардероб. Мне стало очень жарко. Я решила повесить дубленку на вешалку. Опять некоторое время постояла среди толпы в зале. В какой-то момент меня накрыла жуткая паника, от страха затряслись руки. Я поняла, что надо отсюда срочно уходить и добираться другим транспортом. Но сначала мне надо забрать мою дублёнку из гардероба. А вот тут меня и ждал сюрприз. Вместо моей шубы на крючке висело какое-то страшное недоразумение из синего искусственного меха. Где моя шуба? Все вокруг пожимали плечами и посмеивались. Я стала сама искать по всем вешалкам. Чего там только не висело, какие-то детские костюмы штук сорок не то куриц, не то гусей, какие-то нелепые куртки, шубы, но моей не было. А тревога нарастала, в душе расползался липкий страх. Надо уходить. Я подхватила эту синюю искусственную шубу и выскочила из здания вокзала.
А куда идти, я не знала. Побрела наугад. Вокруг – большие дома, наставленные как попало, нет прямых проспектов или улиц, словно каменный лабиринт домов в пять этажей. И я периодически попадала в тупики-дворы, снова возвращалась, проходя по тем же переулкам. За поворотом поднялись наверх огромные ворота, я проскользнула туда. А это оказался не просто тупик, а тупик-ловушка. Ворота с лязгом упали вниз, я не успела даже подбежать, да и страшно было под ними нырять, они были острыми с нижнего края, а вдруг меня перерубило бы пополам? На другой стороне двора-колодца были такие же ворота. Как раз выезжала машина. Но пока я туда добежала, а это получилось очень медленно, и грязный снег мешал, и шуба путалась вокруг ног, ворота закрылись. Из подвала вылезла женщина лет пятидесяти с лицом явно алкоголическим, но с очень грустными глазами.
– Что, попалась? – спросила она меня.
– Да. Вы не знаете, как отсюда выбраться?
– Неа. Бесполезно. Я тут уже пятый год бомжую, – вздохнула она. – Так же зашла нечаянно.
– Нет! Я не хочу! – я закричала от ужаса.
– Хочешь – не хочешь, а придётся… – проворчала женщина и пошла обратно к дыре в подвале.
Я в панике подбежала к воротам и стала стучать кулаками. Было очень громко, но железо не поддавалось. Вышли из дома люди и стали меня окружать. Какие же у них были страшные ухмыляющиеся лица!
– Выпустите меня отсюда! – кричала я им.
А они только смеялись мне в лицо и толкали в разные стороны.
– Мне надо ехать дальше! Пожалуйста! Я не могу здесь оставаться! – но в ответ всё тот же беспощадный смех.
– Зачем же? Мы тебе и тут работы найдём! – прокричала какая-то толстая тётка с рябым лицом.
