Отомстить за измену

Все всегда начинается хорошо. Цветы, конфеты, прогулки под луной и страстные поцелуи в машине, потом в подъезде, потом в кровати. Любовь окрыляет и подбрасывает до небес. В голове радуга, в сердце бабочки, а логика отказывает напрочь, как и попытки замечать красные флаги.

Мы познакомились с Эдиком в больнице. Я приехала в Тулу к бабушке после второго курса медицинского и устроилась там же на стажировку. Эдик был молодым, перспективным врачом-хирургом, за которым бегала вся незамужняя половина больницы.

Не то, чтобы я считала себя красоткой, обычная медсестра, которая даже не мечтала, что Эдуард Игоревич посмотрит на меня, а потому я игнорировала и Эдика, и все эти вздохи моих коллег по больнице, отрицая существования Эдуарда Игоревича, как мужчины.

Как результат, Эдик бегал за мной. И почему мужчинам нравятся те, которым не нравятся они. Инстинкт собственника, желание быть лидером стаи, потребность завоевывать или же он просто посчитал меня самой достойной из девушек.

Бабушка, которая воспитывала нас сестрой одна, проплакала неделю, когда узнала, что я бросаю университет в Санкт-Петербурге, чтобы быть с Эдиком. Я была уверена, что образование в Туле не хуже и я с легкостью поступлю.

Спустя год мы с Эдиком уехали на два месяца в отпуск, вернее, на конференцию и практику в университете в Германии, поэтому сдать экзамены я не успела и решила подождать еще годик. Тем более, что благодаря Эдику за мной было место медсестры в больнице, а между сменами я успевала писать научные статьи на заказ, курсовые и обзоры на разные клиники и препараты.

Прошел еще год. Я ухотела поступать, но это был ковидный год, когда персонала не хватало, а значит у меня не хватало времени, чтобы поступить на бесплатное. Эдик был против платного образования, искренне веря, что хорошие врачи получаются только из тех, у кого есть крепкие знания.

Потом мы пытались завести ребенка, потом я была в депрессии, а потом наступил этот вечер.

Прошло пять лет и вот я бегу заплаканная по коридору отеля к номеру 666, как символично. Я остановилась перед злополучной дверью. Эдик оставил включенным компьютер, и в его вотсапе выплыло сообщение от какой-то А.Ю.: «Милый, жду в номере 666».

Он звонил мне часом ранее, говорил, что конференция задерживается, а потом вечерняя программа и надо успеть заехать в больницу, а я, как дура, поверила в этот бред. Последний год он все время в разъездах, все время задерживается, но я была уверена, что он старается, чтобы накопить на дом.

Весь этот обман, все, о чем я сомневалась, но продолжала верить, пролетело у меня перед глазами одним бесконечным фильмом ужасов, который привел меня к комнате 666.

Внутри все закипело и я начала стучать в дверь как сумасшедшая. Дверь оказалась приоткрыта, и я вбежала в комнату, как шторм. На полу лежала одежда, рядом с дверью стоял поднос с шампанским, а в душе звучал мужской голос.

— Предатель, — закричала я и ворвалась в душ, — Я ненавижу тебя.

Мои глаза ослепила ярость, я схватила полотенце и начала бить мужчину, который стоял в душе вместе с женщиной.

— Я ненавижу тебя, — продолжала кричать я, — Я всю жизнь отдала тебе, трус, изменщик.

Внезапно крепкие мужские руки схватили меня и положили на плечо. Я билась словно в конвульсиях, я стучала по его голой спине и царапала ее, продолжая выкрикивать обвинения. Он бросил меня на кровать и лег сверху, придавив меня своим телом так, чтобы я не могла шевелиться.

В этот момент я увидела безумные черные глаза, совершенные мускульные черты лица с выделенными скулами и шрам на правой брови.

— Вы не Эдик, — сказала я, начиная осознавать, что голый мужчина, лежавший сверху, отличался от Эдика хотя бы тем, что был темноволосым, а не со светлой шевелюрой, плавно переходящей в лысину.