© Миша Котин, 2021
ISBN 978-5-0053-2567-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
.
Памяти тех, кто в отчаянных попытках самоидентификации так и не перешёл рубеж тысячелетий
Крыша 3
Этаж 17. Самый лучший день 4
Этаж 16. Братство кольца 7
Этаж 15. Герой нашего времени 9
Этаж 14. В запой 12
Этаж 13. Девять и три четверти 15
Этаж 12. По стопам Мастера 18
Этаж 11. Топ-три О. 21
Этаж 10. Битва под Москвой 23
Этаж 9. Судьба человека 26
Этаж 8. Книга джунглей 30
Этаж 7. Вера 34
Этаж 6. Лучшая игра с мячом 39
Этаж 5. Crazy monkey 44
Этаж 4. Страна, которой нет 52
Этаж 3. На фарме 59
Этаж 2. День шахтера 65
Этаж 1. Рубеж тысячелетий 72
Подъезд 77
Смотрели за грани земные,
Аршинами родину мерили,
Пока не пришли нулевые…
Крыша
Сегодня я предприму последнюю попытку…
Стоя у железобетонного бортика оранжевой семнадцатиэтажки, остекленевшими глазами я наблюдаю только плоскость бескрайнего горизонта над вечным покоем.
Использую возможность вернуться и все исправить…
Безразличие и неопределенность накатывают и уничтожают, встряхивая нервной судорогой. Пытаясь найти спасительную зацепку, я перелистываю прожитые главы одну за другой.
Я вслух перечисляю имена безвременно ушедших, вечно молодых, которые перешли Рубикон и отказались бороться за угасающую жизнь.
Это мой самый короткий маршрут, и фатальный исход его наиболее очевиден…
Однако сегодня дельфины ставят меня перед выбором, который выжигает изнутри и заставляет опустить бездонные зеницы вниз.
За кромкой материи я слышу голоса, зовущие к себе с безудержной яростью.
Я наблюдаю эту картину с головокружительной высоты птичьего полета, не в силах вмешаться в происходящее. Решение уже принято.
Мы вскоре встретимся, друзья…
У меня осталась всего одна попытка и один-единственный рывок из замкнутого пылающего круга.
Поток разорванного сознания спускает меня по этажам, босыми стопами по ледяным ступеням, от пролета к пролету, в попытках реанимировать яркие вспышки помутневшей памяти.
Этаж 17. Самый лучший день
Мы – генетический продукт распада некогда великой страны, посеянный в эпоху больших надежд, на поля всеобщего беспредела, и удобренный классовым расслоением. Какой урожай можно собрать с такого посева?
Уездный город К. Полупустая фанатская трибуна футбольного стадиона. Великолепная семерка местной молодежи распивает спиртные напитки под унылое противостояние клубов любительской лиги. Мой товарищ Антоха, приправленный афганским хэшем и двумя гранеными стаканами чистейшего таможенного спирта, вызывающе поддерживает наш безнадежный коллектив. Расклад – один к семи его не смущает, у этого парня цельнометаллические яйца.
Полуфинал чемпионата. Середина матча. Игра кость в кость. Вскрик, заморозка, носилки, внештатная замена правого инсайда.
Хромая, выхожу из подсобного помещения.
Игра остановлена. Участники соревнований оттаскивают шпану с района от моего обезображенного друга. Порванная в клочья любимая гавайская рубаха, перекошенный нос, выбитые стекла солнечных очков от китайского «Гуччи», два сломанных ребра. Впрочем, я и не сомневался, что Антоха найдет чем себя развлечь в это замечательное пятничное утро.
Истерзанного юношу мы отвели в квартиру капитана нашей футбольной команды Афанасия, обитателя местных трущоб. Снабдив Антоху необходимым барахлом взамен раскрашенного в кроваво-грунтовые цвета, мы по старой доброй традиции отправились в ближайший винно-водочный.
– Тетя Вера, выпиши бутылочку, а лучше сразу парочку, – достал бумажник Афося.
– Я на четвертухе остановлюсь, мне еще вечером из Нижнего подругу встречать, – напомнил я.
– Совсем день хочешь испортить? – ухмыльнулся разбитыми губами Антон.
– Чем хуже – тем лучше, сам знаешь, – подмигнул я.
