- Дедуля называет меня внученькой, а мама - принцесской. Именно
не принцессой, а принцесской! - послышался голосок из моей
приемной, когда я, уставший, невыспавшийся и злой, как три тысячи
чертей, подходил к своему кабинету.
Это что еще такое? Секретарша привела сюда ребенка? Она же
знает, что мой офис - не место для детей!
- И ты приехала сюда… к Громову Сергею Анатольевичу, чтобы
рассказать ему про свою маму?
А вот этот голос мне очень не нравился. Потому что принадлежал
моей бывшей невесте, с которой мы расстались не так давно. А именно
- пару недель назад, не дожив до свадьбы каких-то несколько дней. В
качестве жениха и невесты, разумеется. В остальном я был живее всех
живых, хоть и порядком помят за эту ночь.
Отмена сего мероприятия уже обернулась скандалом в прессе. Мол
Громов, такой-сякой, сначала развелся с женой, а теперь бросил
невесту. Конечно, охочие до желтых заголовков журналюги даже не
удосуживались разузнать, почему это я решил отменить женитьбу, но я
им и не собирался рассказывать, что попросту передумал. Потому что
любви между мною и Ульяной Родниной, дочерью весьма известного
бизнесмена, не было ни на грамм. А я предпочитал начинать семейную
жизнь, опираясь исключительно на чувства, желательно светлые.
Такими наши отношения с Улей, очень быстро скатившиеся к скандалам
и ссорам, уже не были. Это раньше я был влюблен не только в
Роднину, но и в перспективы, которые открывал брак с нею, а сейчас
понимал, что просто не вывезу эту женщину. Во всех смыслах этого
слова.
- Да! Моя мама… это… ну как вам сказать… она его не очень
долюбливает, - хихикнула девочка (а я надеялся, что внученьками и
принцессками называют только маленьких представительниц женского
пола), и тут я замаячил на горизонте.
- И почему это твоя мама меня недолюбливает? - поинтересовался
я, появляясь в приемной.
Малышка, которая держала в одной руке стакан с соком, а во
второй - игрушечную волшебную палочку, так и застыла, глядя на меня
во все глаза. Как будто я был ее кумиром, сошедшим с плаката или
экрана телевизора. А вот Ульяна хмыкнула и, переведя взгляд с
девочки на меня и обратно, сложила руки на груди.
- Это я расскажу тебе наедине! - сообщила мне малышка.
Поставив стакан на стол секретарши, которой не было на месте,
она подошла ко мне и деловито представилась:
- Катя.
Я посмотрел сначала на нее, потом на Ульяну. Снова на Катю,
черты лица которой показались мне знакомыми.
- Громов Сергей, - отозвался я. - И если твоя мама не приехала с
тобой и сопровождать тебя в мой кабинет некому, идем.
Она опустила взгляд, а я приметил в темных волосах малышки
крохотную корону на обруче. Ну точно принцесска! И откуда она такая
взялась на мою голову, а главное, зачем сюда явилась? Ну,
недолюбливает меня какая-то незнакомая мне мама ребенка, я-то тут
причем? Может, не заметил и случайно заблокировал выезд ее машины
из двора? Или увел в магазине последнюю свободную тележку прямо
из-под носа? Мало ли причин меня недолюбливать, в самом-то деле! Но
это ведь не повод подсылать в мой офис своих детей.
- Сереж, я подожду тебя здесь, есть разговор, - сообщила мне
Ульяна, которая заняла секретарское кресло, тем самым показывая,
что ее намерения меня дождаться весьма твердые.
- Ладно, - буркнул в ответ, и мы с Катей направились в
кабинет.
Как только за мной и девочкой закрылась дверь, она сразу
приступила к цели своего визита. Достала из кармашка джинсовой
курточки сложенную вдвое фотографию и протянула мне.
- Меня сюда привел дедушка. Я очень просила. Мама об этом не
знает, но мы с тобой ей, наверно, потом скажем. Ее зовут Ангелина,
дед называет ее Геля. А я - ее дочь.
Она замолчала, хмуря бровки, а потом, как будто решившись на
что-то важное, ошарашила:
