И надо оставлять пробелы
В судьбе, а не среди бумаг,
Места и главы жизни целой
Отчеркивая на полях
Б. Пастернак
20 апреля 2035 года
Темно, зачем я проснулся? Который час вообще? Голова тяжелая, веки заплыли. Это не дом, определенно. Повернуться не могу, мешает что-то. Я, наверное, в больнице, как обычно. Наркоз тяжеловато отходит. О, вот и свет – лента какая-то под потолком – отличное решение. По глазам не бьет.
Ни одного окна в палате, зато один лежу. Интересно, все-таки, утро сейчас или можно поспать еще. Никак не могу вспомнить, какой день был, когда ложился. Надеюсь, выходной сейчас. Телефон свой не вижу поблизости. Ведь наверняка куча сообщений.
Было бы окно, открыл бы форточку и спросил «какое, милые у нас тысячелетье на дворе». Но нет, надо ждать, чтобы пришел кто-то. Должна, конечно, быть кнопка вызова, но и ее я не вижу. Ладно, полежу, пока в голове прояснится.
Сигнал из палаты Адама был для Лили не то, чтобы полной неожиданностью, но в некотором роде сюрпризом. Для всех остальных людей это была настоящая сенсация – событие, которого никто уже не ждал. Но Лиля была осведомлена более других, и надеялась, что сигнал рано или поздно поступит.
Адам впал в кому после операции почти 15 лет назад, а лет пять назад стал знаменитостью. Его романы внезапно попались на глаза одному из нетфликсовских шоураннеров, и тот решил, что интеллектуальная проза может быть хорошей приманкой для NewA-Generation, которое подрастало и с презрением относилось к предшественникам, сменившим «большую культуру» на клипы и мемы. Сложный многослойный продукт вновь входил в моду, и малоизвестное произведение автора из «третьего мира» оправдало ожидания американского «кладоискателя».
И когда в прошлом году Лиля выиграла битву за вакансию в этом госпитале, неожиданным бонусом для нее стала новость о том, что одна из палат давно закреплена за Адамом Богдановым.
Больница на берегу Днепра негласно считалась не только дорогой, но и самой лучшей в городе, и недостатка в известных пациентах не испытывала. Но Лилю впечатлил именно писатель, мирно почивающий на лаврах и без сознания. Она в свое время настолько увлеклась сериалом, что нашла и прочла книжку. И книжка, как принято было в ее поколении, понравилась ей больше.
Поначалу Лиля заходила к Адаму, чтобы поделиться впечатлениями о прочитанном, как на кладбище к добротному мертвому классику. Этот был не барельефом, а живой натурой, хотя толку от него было, как от покойника. Она указывала ему на несуразности, и иногда пересказывала смешные отрывки из фанфиков. Он смотрел перед собой строго, осуждая подобные вольности. Лишь раз он в причудливой игре света сморщил, как показалось Лиле, одобрительную гримасу. В тот момент, когда она тайком провела к нему подружку, и они, уже слегка пьяные, сняли на видео косплей одной из знаменитых непристойных сцен сериала.
Впрочем, специализацией Лили была физиология головного мозга, и вдоволь посмеявшись, она решила повнимательней познакомится с историей болезни и актуальными показателями пациента. К своему удивлению она выяснила, что мозг, писателя, в сущности, не поврежден, и, скорее всего, при выводе из комы, будет функционировать нормально. Вот только протокола вывода при таком случае у нее не было. Отсутствовала ключевая информация о обстоятельствах погружения в бессознательное состояние. Собственно, ее и не могло быть, поскольку в 2020 году эти данные не считались значимыми, да и операция в ходе которой случилось несчастье, была совершенно рядовой с точки зрения применения наркоза.
Протокол следовало нащупывать, и Лиля задумывалась о том, чтобы начать исследовательскую работу, подспудно собирая материал, но руководители не сильно одобряли такой выбор темы, поскольку область практического применения было крайне ограничена.
