Она двигалась еле слышно, не смотря на боль. Челюсти напряжены, в груди гулко стучит, взмокшие ладони впились в рукоятку топорика для рубки мяса, такой привычный страх куда-то спрятался, подавленный инстинктом самосохранения. Именно сегодня, сейчас, что-то произошло, они поменялись местами, ни год назад, когда он сломал ей рёбра, ни два с половиной года назад, когда избиение привело к прерыванию беременности. Словно кто-то снял с неё, связывающую душу и волю, плотную пелену, откуда-то взялись силы и решимость. Капелька крови из носа сорвалась прямо под ноги, Вика испугалась, что он услышит, обернётся, но именно в этот момент у Оборотня зазвонил мобильный.
Он ответил на вызов, одновременно присаживаясь на корточки и открывая ящик сейфа, встроенного в стол:
– Да… Уже скоро, не начинайте без меня, скоро приеду и скажи Ромычу, что блондинка моя, нечего слюни на неё пускать.
Ну нет, сегодня в кабаке муженьку не погулять, кто-то незнакомый внутри неё злобно усмехнулся. Любовь, ненависть, ревность и даже благодарность, плотно связывающая их, вытравлены из неё, выбиты, долгое время в душе были всепоглощающая пустота, бессилие, безразличие, видимо они и стали благодатной почвой для монстра, толкающего её на опасный и такой важный поступок. Она подошла к нему достаточно близко для замаха и напряглась, он так довольно напевал свой любимый блатняк, что не услышал её, забирая из сейфа пачку банкнот. И когда он протянул руку за второй, Вика со всей силой, на которую была способна, а может даже и больше, обрушила на его голову топорик. Он обернулся, удивлённо посмотрев на неё, Вика в страхе отскочила, а затем потерял равновесие и рухнул на бок, обиженно произнеся:
– Сука…
Она неподвижно стояла, уставившись на него, до конца не осознавая произошедшее, только когда взгляд Оборотня, которого когда-то она звала Вадимом, невидяще уставился в стену, а под его головой стала растекаться тёмная лужа, Вика пришла в себя. Снова зазвонил телефон, на экране высветилось имя Ромыча, всё ещё находящимся в руке топориком, она рубанула по гаджету, так то лучше. Осторожно обойдя тело своего мучителя, она заглянула в сейф и взяла три стопки рублёвых купюр, на какой-то момент вернулся страх, казалось рука Оборотня сейчас схватит её. Вика судорожно вздохнула, набралась смелости взглянуть в мёртвый взгляд и на выдохе бросила своё оружие на пол, чтобы освободившейся рукой взять ещё пару пачек денег, на этот раз доллары. Комнату она покинула, плотно закрыв за собой дверь, что теперь? Напряжение сменили одновременные спокойствие и дрожь, трясущимися руками, она собрала сумку-рюкзак, бросив в него деньги и кое-что из средств гигиены и белья. Затем она долго умывалась, пытаясь остановить кровотечение и рассматривая синяки на скуле и под левым глазом.
– Это последние, больше он тебя никогда уже не тронет, – сказала она отражению, попытавшись улыбнуться, получилось не очень.
Придётся их прятать, пока не пройдут, но это привычное дело, очки, капюшон или кепка, верные её помощники в этом деле. После того, как переоделась, Вика потратила больше времени, чем предполагала, на поиск ключа от квартиры, её уже посетило неприятное предположение, что придется возвращаться в кабинет, и искать их на трупе. Но повезло, они нашлись в кармане куртки, упали за прорвавшуюся подкладку, игнорируя лифт она спустилась вниз и вышла на улицу, настороженно оглядываясь и вдыхая вечерний весенний воздух. Во дворах, через которые она шла, стараясь контролировать скорость, было довольно людно, переговаривались бабули на лавочках, смеялись подростки, чинно вышагивали мамочки с колясками, май всех выманил на улицу своим теплом и ароматами. Вике очень хотелось побежать, чтобы оказаться как можно дальше от дома, квартиры, в которой лежал убитый ею Оборотень, только вот о том, что он Оборотень знала только она – Вика. Для всех других людей он был приятным, компанейским и даже надёжным мужчиной с деловой хваткой и прекрасным чувством юмора, никто кроме неё не видел его звериной сущности. Осознать полностью свою свободу и начало нового жизненного этапа у неё получалось пока не до конца, сейчас самым важным было уйти. Ей казалось, что все на неё смотрят, что вот-вот её окликнут, узнают, схватят и тогда она сразу сдастся и развалиться тут же. Неизвестно из каких резервов почерпнутые воля, мужество и спокойствие покинут её и она снова станет сломанной куклой для битья и унижения… И только покинув район, запрыгнув в подошедший автобус, Вика ощутила как расслабились мышцы спины, она смотрела в окно на тонувший в наступившей темноте, освещённый редкими фонарями жилой массив и не сдерживала слёз, её верный спутник и помощник – капюшон толстовки надёжно прятал заплаканное лицо в синяках. Проехав семь остановок она вышла и затем больше часа просто ходила, разглядывая яркие витрины, вспомнив, что у неё в рюкзаке немалая сумма денег, стала думать о том, что ей хотелось бы купить, ей самой! Она и забыла что это такое, слишком долго за неё решали во всём, даже в мелочах, с упоением пленника вырвавшегося на свободу, Вика прошлась по супермаркету, а затем, заняв свободную лавочку в ближайшем сквере, часть покупок сложила в рюкзак, другую, тут же употребила, ей давно не было так вкусно и уютно. Но так как внимания к себе привлекать ей не следовало, она снова отправилась к главной улице, с нескончаемыми магазинами. Очень верная мысль – купить новый телефон, ей пришла, когда она ходила по супермаркету, свой прежний она не стала забирать в новую жизнь, это было неправильным и даже опасным и как только обнаружился подходящий магазин, Вика выполнила задуманное. Оставалось лишь найти место для временного пристанища, усталость всё больше давала о себе знать, но и тут ей повезло, уже через пятнадцать минут через дорогу она увидела призывно горящую разноцветную надпись "Мотель". Вежливый парнишка особо не стал её разглядывать, его больше интересовал футбольный матч на экране телевизора, с каким-то радостным волнением Вика открывала дверь номера, впервые за много лет ей предстояло спать не дома, у неё вообще теперь не было дома. От чего-то этот факт совсем не огорчал, он её воодушевлял что-ли, как и всё что с ней происходило, от содеянного ею на душе не было ни грамма сожаления, она избавила себя и вообще этот мир от Оборотня. Боялась ли она быть пойманной? Лишь от части, ведь это всё равно была бы другая жизнь, та, прежняя закончилась, разве что хотелось подольше насладиться свободой выбора, да и вообще она может уехать, даже когда её объявят в розыск, она сможет уехать на пригородном автобусе, там документа не требуют, а на такси так тем более. С этими светлыми мыслями она и уснула, совершенно без снов.
