Пасека

– Пойдём искать шерстокрыла! – захлопнув атлас, позвал Фалько.

О том, что мир на самом деле очень большой, Шукран хорошо знал из уроков географии, которые он не прогуливал в приютской школе. Он понимал, что хоть и родился в Нэжвилле, сам нортом был лишь наполовину, его внешность вообще выдавала в нём амма. Немногие в Нэжвилле могли похвастаться смуглой кожей, тёмными, почти чёрными глазами и волосами цвета воронова крыла. В приюте Шукран вообще был такой один и сразу понял, что за своё место в этом городе, да и в этом государстве ему придётся сражаться. Что он и делал всю свою, пусть пока недолгую жизнь. К своим двадцати одному году Шукран успел неплохо освоить борьбу и даже победить в нескольких соревнованиях, в том числе одолеть похожих на него внешне сарби из Шоносара и амма из Фейсалии.

Шукран знал, что кроме этих стран, есть ещё далёкая Айланорте, а также Сверигия и много чего ещё. Место, куда его привезли вместе с другими участниками эксперимента, принадлежало Айланорте на правах первооткрывателей, хоть и располагалось где-то между Сересом и Арантой. Это был большой зелёный остров под названием Альбина. Когда Шукран подписывал все необходимые бумаги, ему объяснили, что до приезда учёных остров был необитаем, но теперь на нём выстроили жильё, амбулаторию, столовую, библиотеку и даже небольшую школу.

Он никогда бы не согласился в этом всём участвовать, даже за те деньги, которые ему сулили, если бы не одно белобрысое обстоятельство по имени Фалько Айрис. Шукран взялся опекать его ещё в приюте и сам не мог себе объяснить, почему до сих пор возился с этим несносным мальчишкой, от которого были одни сплошные неприятности.

– Какого ещё шерстокрыла? – отозвался Шукран.

– Ну, ты посмотри, какой милаш! – Фалько снова открыл атлас и сунул ему под нос картинку, на которой было изображено нечто глазастое, похожее то ли на бурундука, то ли на летучую мышь.

– И ты собрался в лес?

– У нас свободное время, разве нет? Ну, Вороной?

Это прозвище прилепилось к Шукрану ещё в приюте. Сначала его пытались прозвать «угольком», но каждому, кто произносил это слово, обращаясь к нему, в итоге сильно доставалось, и тогда кто-то предложил Вороного. Фейсальские скакуны всегда были в цене, и Шукран это знал. А ещё он любил лошадей, поэтому решил смириться.

– Я бы лучше пошёл, потренировался, – сказал Шукран. – И тебе бы не помешало.

– Найдём шерстокрыла и пойдём тренироваться.