Начало контракта
Жизнь судового механика
Самолёт пошёл на посадку в Сан Пауло. Стюардессы бегали и наводили порядок в салонах, заставляли пристёгиваться, выравнивать кресла, убирать столики.
А до сих пор стояло в глазах Инночкино лицо в аэропорту Владивостока. Даже через пепельные окна кафе я видел, как она машет мне рукой, а в телефоне звучал её голос:
– Счастливого пути, спокойного рейса. Я тебя люблю. Возвращайся быстрее.
Пересадка в Москве, пересадка во Франкфурте на Майне. 10 часов перелёта до этой Бразилии, где так много диких обезьян. И вот сейчас самолёт сядет.
Он и сел. По многочисленным переходам я добираюсь до выдачи багажа и выхожу на имигрэйшн. Там по плакатикам в руках встречающих, нахожу своего встречающего.
Это женщина. Наверное, помесь местных индейцев с португальцами, а может и ещё с кем. Но вид чисто южноамериканский. Она чем-то была озабочена.
– Ты не один. Вас двое. Стой здесь, не уходи никуда. Твой друг где-то потерялся, – тараторит она по-английски с хорошим латиноамериканским акцентом.
Мне что. Курить я бросил. Значит, выходить на улицу не надо. Стою себе спокойненько. Сказали ждать, значит надо ждать. Глазею по сторонам.
Где это тут столько много диких обезьян? И вдруг вновь появляется агетша с очень непростым человеком. Она ему тараторит:
– Я тебе сказал быть здесь, никуда не ходить. Почему ты ходить другая сторона?
А тот, еле выдавливая английские слова, представительным басом возражает, показывая вокруг руками:
– Я не могу уходить далеко. Я здесь всегда рядом. Я большой и меня всегда видно.
Что он большой, это я сразу заметил. Роста намного больше 180, в распахнутом кожаном плаще, с изящным портфелем в руке. Из-под плаща проглядывал хорошего качества пиджак, рубашка и изящно завязанный галстук. Он нисколько не был смущён. Что его кто-то искал, что его кто-то ждал, что кто-то о нём волновался. Тени смущения и неловкости не было на его лице. Нет. Он напротив, сам выказывал недовольство своим респектабельным голосом.
