Ангелина
Загадай желание. Проси вселенную изо
всех сил. Умоляй. Пойми, что оно всё равно не сбудется. Начни
сначала.
Этот круговорот просьб, ложных надежд и
щемящих душу мечтаний стал для меня жизненным кредо.
Хотя, давно уже стоило понять, что
надеяться не на что. Взять судьбу в свои руки, собрать вещи,
забрать Лерку и бежать из этого дурдома… Но куда? Вот тут мои
решительные планы сильной и независимой разбивались о жесткую стену
реальности. Прямо скажем – бежать было некуда.
Понятия не имею, когда моя жизнь
превратилась в жалкое существование. Непонятную борьбу,
подпитываемую надеждой, что вот-вот всё изменится.
Не изменится. Как Лерка родилась, так
всё и пошло наперекосяк. А это уже почти пять лет,
немногим-немалым.
- Ангелина! – скрипучий голос Гриши
заставляет меня вздрогнуть. – Ты почему не встречаешь?
Благоверный вернулся. И опять с
претензиями. Лера, слыша голос отца, обхватывает себя руками за
плечи. Она всегда так делает, если чего-то боится.
Интересно, когда это мой ребёнок начал
бояться собственного отца? Помнится, не так давно она с радостным
криком бежала в прихожую, чтобы встретить Гришу.
Я «наклеиваю» на лицо фальшивую улыбку,
подмигиваю дочери, дав понять, что всё в порядке, и нехотя плетусь
на зов Гришиного голоса.
Впрочем, сегодня дорогой муженёк
пребывает в приподнятом настроении. Он молча и без придирок ест
приготовленный ужин — ризотто с белыми грибами и яблочный штрудель
на десерт, затем смакует чашечку свежесваренного кофе, треплет
вздрогнувшую Лерку по светленькой макушке и царственно удаляется в
свой кабинет. Меня благоверный вниманием не удостаивает, да и слава
Богу.
- Мам, мы же поедем гулять с тётей
Ниной и Мишей? Ты обещала!
Печально улыбнувшись, я качаю головой.
Обещать-то, обещала, но… Очень уж мне не хочется пересекаться с
Гришей лишний раз. А без его дозволения выход из дома был
заказан.
Но Лерка знала, на что давить. Взгляд
кота из Шрека, умильное похлопывание глазками, и я решаю — была не
была.
- Посиди здесь пока, - киваю ей и
направляюсь в кабинет благоверного.
Удивительно, но Гриша, выслушав мою
сбивчивую просьбу о встрече со школьной подругой, недовольно хмурит
кустистые брови и всё же цедит сквозь зубы:
- Два часа. И точка.
Получив одобрение мужа, я ликую. Быстро
наряжаю Лерку в её любимый розовый костюмчик и сама кое-как привожу
себя в порядок, предвкушая глоток свободы.
В прихожей мельком смотрю на себя в
зеркало и вижу бледную девицу с глубокими тёмными мешками под
глазами. Тщедушная фигура, длинные светлые волосы, заплетенные в
простую косу, мешковатая одежда… Наверное, меня можно было бы
принять за подростка, если бы не взгляд.
Он ведь выдаёт с потрохами —
затравленный, испуганный, потухший взгляд взрослого человека,
которого неплохо так потрепала жизнь.
Ангелина
Впервые Гриша ударил меня, когда
Лерочке исполнилось полтора года. Я очень хорошо помню тот день.
Дочка сильно раскапризничалась, мне никак не удавалось уложить её
на дневной сон. А, учитывая, что ночью мы тоже толком не спали (мы
– это я и Лерка, Гриша-то давно переехал в отдельную комнату), то я
практически валилась с ног от усталости.
Кое-как накормив Леру, я укачивала её
несколько часов, прежде чем она сонно моргнула, а потом и вовсе
засопела. Стараясь не дышать, я опустила дочку в её кроватку и,
рухнув в рядом стоящее кресло, тут же погрузилась в глубокий, почти
обморочный сон.
Разбудил меня… нет, не плач Лерки, как
это обычно бывало. На удивление дочка по-прежнему мирно спала.
Проснулась я от ужасающе громких стуков. Создавалось впечатление,
что некто пытается выбить ногой входную дверь.
