- Иллара Лонг, иллара Лонг! - в
кабинет без стука ввалился секретарь, испуганно вращая глазами и
дрожа от страха. - Беда!
Я медленно отложила договор о
поставке раухтопазов* на край стола и
вопросительно вскинула бровь.
- Кто-то накатал на нас жалобу
Верховным, - свистящим шёпотом выдохнул Маош. - И теперь к нам едет
проверка! Что будет-то? Что будет…
- Успокойся! - прикрикнула я на
парня и на миг сжала переносицу пальцами, устало прикрыв глаза. -
Суть претензий объяснили?
- Вроде бы мы продали партию
бракованных артефактов кому-то из Палевых, но это просто
невозможно! - возмущённо воскликнул он, всплеснув руками.
- Значит, и волноваться не о чем, -
уверенно отрезала я. - Подготовь отчётность для проверяющих и
скажи, чтобы все работали в прежнем режиме. Иларра Шоссер не
одобрит простой. Ты же не хочешь вызвать гнев нашей хозяйки?
Парень побледнел и замотал головой,
сразу же вылетев из кабинета, а я встала, заперла дверь и устало
прислонилась к ней спиной, сползая на пол. В углу кабинета
разлилось голубоватое сияние, и на меня укоризненно уставился
янтарными глазами призрачный лев, по иронии судьбы ставший моим
Хранителем Магии.
- Тебе самой не надоело, Ада?
- Что именно? - огрызнулась я,
впрочем, прекрасно понимая, что Снежок имеет ввиду.
- Прятаться под иллюзией невзрачной
вдовы, скрывая настоящий возраст, имя и положение. Работать, не
покладая рук, - проворчал он и вздохнул, совсем по-человечески. -
Тебе двадцать три! А ты, кроме приюта, этого города и работы,
ничего в жизни не видела.
- А может, тебе напомнить, почему? -
его слова неожиданно задели, видимо, сказывалась усталость
последних дней и необходимость постоянно поддерживать морок, жрущий
много сил. - Из-за тебя, моя пушистая прелесть, уже четыре года за
мной охотятся, как за редкой диковинкой! Конечно, кто же не хочет
заполучить в свои руки живой накопитель энергии? Бедняги не знают,
что им не светит. Ведь я УЖЕ ЗАНЯТА! У меня, мать их, целых три
мужа, которых я даже не видела ни разу, а всё твоя дрянная
магия!
- Но я же не специально! Сработал
закон сохранения магической энергии, - обиделся Хранитель. - К тому
же, ты сама не захотела с ними встречаться!
- А кто бы захотел на моём месте? -
прищурилась я. - Быть женой сразу трёх негодяев с редкостной
сучн…сущностью - не предел моих мечтаний! Если верить слухам, они
не пропускают ни одной юбки, заносчивы, непомерно жестоки и
отвратительно наглы. Их до дрожи боится половина Кланов, а вторая -
вожделеет. Как быстро они выкачают из меня силы и выбросят в утиль,
отправившись развлекаться дальше?
- Посмотрите-ка, любая бы баба
захотела, а она - нет! - фыркнул лев и вдруг заискивающе добавил: -
Вообще-то, они не так плохи. При желании, вы даже смогли бы
поладить.
- Тебе-то откуда знать, - фыркнула я
и встала, возвращаясь за стол. - Давай не будем об этом. Даже
слышать о них не хочу.
- А придётся, - неожиданно напрягся
большой кот, к чему-то прислушиваясь. - Потому что они уже
здесь.
- Что? - с ужасом выдохнула я,
вцепившись пальцами в стол.
- Прибыли ваши проверяющие. И я
чувствую тонкую нить, что натянута между вами. Пока только я. Но,
если подпустишь их близко, почувствуют и они. От судьбы не уйдёшь,
Адария, - философски сказал Снежок и растаял в воздухе.
А я до крови закусила губу,
сдерживая нахлынувшую панику. Боль отрезвила. Не для того я
пряталась столько лет, чтобы раскрыть себя и покорно пойти с ними,
как коза на верёвочке! Не для того бежала от навязанного отцом
брака, чтобы вместо нежеланного мужа получить сразу трёх! Слишком
многим я пожертвовала ради свободы, и они её у меня не отберут!
Встав, я быстро открыла дверь,
спрятанную за стенной панелью, и добавила освещение рядом с
зеркалом в маленькой ванной комнате. Оттуда на меня смотрела
уставшая человеческая женщина неопределённого возраста с
жидковатыми, но ухоженными волосами мышино-серого цвета, тонкими
бровями и не слишком длинными ресницами. Сухие, бледные губы были
сжаты в узкую линию. Чуть длинноватый нос придавал лицу хищности, а
небольшие морщинки у губ и на лбу говорили о непримиримом
характере. Кожа имела слегка землистый оттенок, зато на слишком
худых скулах полыхал почти болезненный румянец.
