- Марьяна, стой! - голос Артура
звенел от возбуждения и злости, заставляя толпу пугливых мурашек
проноситься по моему позвоночнику. - Ты всё не так поняла!
- Ага, конечно! - тихо выдохнула я и
ускорилась, мысленно проклиная подругу, уговорившую меня заглянуть
сюда “всего на десять минут”, и мечтая оказаться где угодно, лишь
бы подальше от него и этого места.
Тяжёлые шаги мужчины громыхали по
лестнице, а в такт им грохотало моё сердце. Я мчалась, перепрыгивая
ступеньки, и отчаянно молилась, чтобы на двери в гостевой комнате
оказался замок, потому что направленность, которую приобрела эта
вечеринка, мне совершенно не нравилась.
Алкоголь лился рекой, танцы и
конкурсы становились всё горячее, а смех и возбуждённые крики
веселящейся толпы - громче. Хозяин этого безобразия тоже осмелел
настолько, что попытался разложить меня прямо в кладовке, в которой
я пряталась от перепивших гостей, и мне с трудом удалось вырваться,
спасаясь от него бегством.
Нужная мне дверь оказалась сразу за
поворотом. Я юркнула в неё, щёлкнув вожделенным замком, и
облегчённо выдохнула, прислонившись к стене лбом. Впрочем,
радовалась я недолго. Ровно до того момента, как осознала, что
вместо тишины гостевой спальни, меня окутала паром и шумом воды
ванная комната.
Я медленно обернулась, как-то
урывками отмечая вычурные мраморные плиты и незнакомого вида
сантехнику, а затем тяжело сглотнула и замерла, боясь даже дышать,
чтобы не разбить этот миг на тысячу осколков.
Спиной ко мне, широко расставив
длинные, идеально ровные мускулистые ноги, стоял, опираясь кулаками
в стену перед собой, мужчина. Тугие струи воды хлестали его по
напряжённой спине и тонкими ручейками стекали по смуглой коже,
огибая рельефные мышцы лопаток, плеч и перевитых толстыми
жгутами-венами рук. Крупные капли срывались с чёрных, с алым
отливом, волос и устремлялись вниз, очерчивая ровную линию
позвоночника и небольшие ямочки на пояснице.
Мой взгляд скользил вслед за этими
ручейками, и мне с трудом удавалось побороть желание собрать
сверкающие капли губами, прижаться грудью к его влажной коже и
провести пальцами по едва заметной сетке тонких, застарелых шрамов
на лопатках, причудливым, ломаным узором подчеркивающих эту
совершенную красоту. Наваждение какое-то!
Единственное, что меня останавливало
в этот момент - ощущение, что, стоит мне сделать шаг вперёд, дороги
назад уже не будет.
Там, под тугими струями воды, стоял
настоящий Хищник. Зверь, затаившийся в засаде и парализующий жертву
своим совершенством, тягучей аурой силы, от которой даже у меня,
повидавшей немало красивых мужчин, подгибались колени.
“О, мой Бог!” - промелькнула мысль у
меня в голове, когда я сполна оценила представшую передо мной
картину и попыталась прогнать несвойственные мне мысли. А затем, не
выдержав, всё же протянула руку и выдохнула сквозь зубы, когда
пальцы коснулись горячей обнажённой кожи.
Миг - и на лопатке мужчины, в месте
моего прикосновения, расцвела яркая татуировка, которую я не успела
рассмотреть, потому что Хищник резко обернулся, перехватив моё
запястье широкой ладонью, а зрачок в его чёрных, как ночь, глазах
вдруг вытянулся в вертикальную алую нить.
- Что за черт?! - вскрикнула я и
дёрнулась назад, а незнакомец хмыкнул и вкрадчиво протянул, крепче
сжав мою руку:
- Вообще-то, дракон, малышка. Но для
тебя я буду кем угодно. Откуда ты тут, такая?
Его низкий, бархатный голос огненным
шквалом пронёсся по моему телу, отдаваясь вибрацией глубоко внутри,
и нервным узлом осел внизу живота.
Я дёрнулась сильнее, наконец,
вырывая запястье из его захвата и отлепляясь от горячей, влажной
кожи, которой всё ещё хотела касаться. До боли, до зуда в кончиках
пальцев. Да что со мной?!
