Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

Можно было бы обойтись и без вводного текста, поскольку при описании восстаний или выступлений так или иначе говорится о том, чем жила деревня в конкретный период революционной эпохи. Но все же коротенько пройтись по основным вехам стоит. В принципе из заголовка можно убрать слово «тверская» – практически так же все было в любой тыловой губернии Центральной России.

Итак, с ноября 1917 по февраль 1918 года в деревне никакой легитимной власти не было – советы еще только создаются, волостные земства где-то есть, где-то нет, словом, полная анархия. К тому же эпоха лозунга «власть на места». А власть и в уезде в таком же состоянии, а значит, ее нет. Анархия – вековая мечта русского крестьянина, когда от него никто ничего не требует, к тому же можно творить что угодно, и за это ничего не будет. Ну если не стащить чего-то у соседа – убивали даже за кражу курицы запросто. А вот разгромить имение, напилить леса бесплатно – это пожалуйста. Тем более что Совнарком принял Декрет о земле, и все, не дожидаясь циркуляров и инструкций, принялись по-революционному его реализовывать, то есть захватывать землицу.

Правда, уже в это время в деревни стали наведываться люди с ружьями из города, где было голодно и холодно. Но в селах, куда сотнями возвращались солдаты с фронтов Первой мировой, оружия тоже хватало, так что особых проблем первые продотряды крестьянам не приносили.

С весны советы в волостях и селах появились уже повсеместно. Но выбирали их самым демократичным путем, и даже беспартийных бедняков, не говоря уже про большевиков и левых эсеров, в них было немного. И потому совершенно не рвались эти советы и их исполкомы выполнять декреты и обеспечивать продуктами город по твердым ценам. Зачем, если рыночные в несколько раз выше?

И тогда большевистский вождь кидает лозунг перенесения гражданской войны в деревню. Летом 1918 года повсеместно начинают создаваться комитеты бедноты, которые со временем полностью вытеснили советы из системы управления. Но вытеснили как: комбедовскими методами. Реквизиции, обыски, аресты, изъятия, угрозы. При военной поддержке от окрепшей власти в уездах и губернии. А то, что изъятое разворовывалось, а порой просто портилось, а город мало что получал, уже было на втором плане. Тверская губерния, кстати, отличилась: по количеству комбедов стала второй в стране.

Но тут большевиков поприжали белые, и решили они, что надо переходить от добровольной армии к мобилизационной. И упорядочить изъятие продуктов у крестьян: хлеборобам оставлять голодную норму, а остальное выгребать на ссыпной пункт. А там хлеб то ли сгниет, то ли в город будет отправлен – как получится. Правда, система эта, под названием продразверстки, по всей Советской России была введена только в январе 1919 года, но в Тверской губернии – на четыре месяца раньше. Пилотный проект, так сказать.

Понятно, что крестьянам это сильно не понравилось, и по всей Центральной России осенью 1918 года прошла мощная волна восстаний. После чего большевики отказываются от комбедов. Но отказываются только в речах партийных лидеров, а на местах те же самые маргиналы, прикрываясь партийными билетами, лезут в советы. Да так лезут, что на очередном партийном съезде весной 1919 года большевики признали это недопустимым и объявили курс на союз со средним крестьянством. Правда, на местах его снова не очень-то рвались выполнять. Зачем деревенским большевикам делить власть с кулаками? Власть эту крестьяне называли то бандитской, то хулиганской и говорили, что не только Колчак, но и сам черт лучше большевиков.