Глава первая
Мы всегда рождаемся вопреки своим желаниям
– Ore, Vayda! – кричали люди на улице.
– Ore, va kina! – скандировал народ, бросая букеты нежных цветов на балкон прямо к ногам беременной королевы.
Вэйда смотрела на все сверху, она улыбалась своему тринадцатому рождению. Уже завтра она огласит своим громким криком древнюю Летурию, уже завтра начнется ее новая, пусть даже совсем недолгая, но такая интересная жизнь. Или сегодня? Вэйда улыбнулась своим мыслям. А почему бы и нет? Вот прям здесь на балконе, в цветах, под ликующие крики своего народа, появится та, которую ждут долгие двенадцать поколений.
Тихая гора недовольно зарычала, выпустив несколько колец зеленоватого дыма, когда лицо королевы подернулось гримасой боли и она схватилась одной рукой за перила, второй – за низ живота. Толпа на мгновение замолчала, а потом с новой силой начала славить миг появления Тринадцатой дочери, всемилостивейшей Вэйды.
Сам момент рождения Вэйда ни разу не запомнила – момент темноты, тишины и абсолютного покоя, а потом свет, теплые руки Незримых сестер и громкие крики: Ore, Vayda! Ore, va kina!
Так было всегда.
Вэйда огласила своим криком мир, но мир ответил ей тишиной. Жесткими движениями ее маленькое тельце подхватили холодные чужие руки в перчатках, и смотрели на нее совершенно чужие глаза. Кроме глаз у этого существа не было больше ничего – плотной голубой маской было закрыто лицо, а на голове до самых бровей была натянута тонкая шапочка. Вэйда смотрела в чужие глаза неестественного серого цвета и впервые за все свои жизни она напугалась и громко заплакала.
– Ишь ты, капризная какая, – по-доброму сказал врач и отдал новорожденную в руки Марии.
Мария смотрела на дочь, ее переполняли чувства, на глазах появились слезы, и она прижала крепче к себе малышку. Но дочь не успокаивалась. Вэйда кричала изо всех своих сил, она звала ту, которую выбрали ей в матери, она взывала к Незримым сестрам, она просила помощи у своего народа. Но никто не пришел, и только чужая женщина со странными голубыми, но все же красивыми глазами, нежно убаюкивала и целовала в лоб.
– Лилечка моя, девочка-лялечка, – нараспев говорила Мария, – Какая ты у меня красавица, только плакса.
Голос у женщины был приятный, а вот слов Вэйда понять не смогла. Новорожденная королева прекратила кричать, открыла глаза и очень внимательно посмотрела на держащую ее женщину.
Красивая. Не на столько, как Двенадцатая, но вполне достойна, чтобы зваться матерью Тринадцатой дочери.
– Доктор, доктор! – закричала Мария в панике. Врач обернулся, устало снял маску и подошел к кровати.
– У нее все в порядке, она здорова? Просто я такого никогда не видела, – женщина аккуратно положила младенца, развернула пеленку и повернула маленькое личико к врачу. Голенькое тельце местами еще было немного синеватым, но под синюшностью проявлялся бронзовый загар, будто кто-то побрызгал младенца из баллончика с краской. Старый врач опустился перед ребенком на колени, потрогал детскую ручку, и вдруг замер – за каждым его действием следили очень взрослые, наполненные мудростью, ярко-сиреневые глаза.
– Красавица, редкого оттенка радужка. Я такое за всю жизнь однажды встречал. Но там генетика. Может и у вас в роду был кто-то с такими чудесными глазами?
Мария не знала, что ответить. Родителей своих она не знала, да и никто не знал – подкидыш он и есть подкидыш, ну а у Сережи все темноволосые с карими глазами – даже неудобно перед родней получится – в кого она такая?
– Не переживай – генетика вещь интересная, через несколько поколений может самым неожиданным образом проявиться. Главное, что ребенок здоров, я бы сказал, даже слишком, – доктор улыбнулся и погладил ребенка по нежному белому пушку на голове.
