Сирия, город Эль-Нугур, недалеко от Алеппо,
ночь на 4 октября, вторник
В полдень температура достигала тридцати трех градусов, а ночью неожиданно пошел мелкий дождь. Этот факт стал приятным сюрпризом для всех, кто находился в небольшом городке. Метеорологи говорили, что дождливых дней в октябре здесь всегда было от силы три-четыре, да и те выпадали ближе к ноябрю. А тут такая прелесть в начале месяца.
Дождь остудил воздух. Термометры сейчас показывали всего восемнадцать градусов. Он прибил пыль, которая в полуразрушенном восточном городе доставала людей не менее знойного солнца. Она была везде: на улицах, в сохранившихся домах, на одежде и телах. Теперь дышать стало немного легче.
Особой свежести дождь не принес. Причина состояла в том, что бетонные плиты, сильно нагретые за день, теперь парили, и было душно. Но все же какое-то облегчение люди испытывали.
Этот дом когда-то был четырехэтажным и вполне жилым. Сейчас он превратился в груду развалин. Уцелел только подвал. Там за складным столом на брезентовых стульях сидели люди в форме песочного цвета. На столе – керосиновая лампа, карта местности, компактная спутниковая станция, пустая банка из-под консервированных колбасок, служившая пепельницей, пачка сигарет, зажигалка. Одна женщина и трое мужчин.
Старший из них посмотрел на утомленные лица своих подчиненных, взял пачку, выбил из нее сигарету, щелкнул зажигалкой и сказал:
– Кто хочет, курите.
Примеру командира последовал один человек, капитан. Он тоже прикурил.
– У нас есть еще кофе. Я могу сварить, если желаете, – сказала женщина.
Старший мужчина, майор Томас Адамсон, был начальником группы советников, когда-то приданных подразделению вооруженной оппозиции, в итоге ставшему обычной бандой ИГИЛ.
Он взглянул на Софи Келли, двадцатитрехлетнего лейтенанта, инструктора-снайпера, и сказал:
– Это хорошая идея. Кофе нам сейчас нисколько не помешает. Только, пожалуйста, сделай его предельно крепким, Софи.
– Да, сэр. – Женщина поднялась и встала у прибора с двумя конфорками, работавшего на керосине.
В принципе это был тот же керогаз, только усовершенствованный, куда более безопасный.
Майор посмотрел ей вслед и в очередной раз оценил ее пышные, весьма привлекательные формы, особенно очаровательный выпуклый зад.
Он усмехнулся, пустил дым к потолку и обратился к мужчине, сидевшему напротив:
– А у сержанта Фабре неплохой вкус, да, Джеймс?
Заместитель командира группы советников британский капитан Джеймс Бакер скривился и заявил:
– У Софи слишком большая задница. Я предпочитаю худых, таких миниатюрных, чтобы и попка с кулачок, и груди не больше второго размера, но все упругое, как резиновый мяч.
– Ты обожаешь силиконовых кукол? Мы давно служим вместе, но я этого не знал.
– Какие к черту силиконовые куклы, Том? Я говорю о нормальных женщинах.
– Но и Софи не плоха.
– Не спорю.
Лейтенант, разумеется, слышала этот разговор, но сочла за лучшее сделать вид, что он касается не ее. Ей не хотелось отвечать на пошлости озабоченных, уставших от одиночества мужчин.
Делая кофе, она думала об отдельном закутке, загороженном, как и все помещения подвала, брезентовым пологом. Там ее ждал сержант Николя Фабре, сапер-инструктор. Нежный, ласковый, обходительный, иногда до рвоты вежливый, как и все французы.
Но время давно перевалило за полночь, а майор только что собрал офицеров в командном отсеке. Такой вот факт говорил о том, что этой ночью что-то должно произойти. Вопрос в том, что именно. Коснется ли это ее и Николя Фабре? Но ответа на этот вопрос у нее пока не было. Видимо, командир ожидал сеанса связи с Эр-Раккой, с боссом их группы полковником Джоном Деби, а тот по каким-то причинам запаздывал.
