Пролог.
Эдриан сидел в своем кабинете, откинувшись на спинку
кресла и прикрыв глаза. Сейчас он казался особенно юным, почти
невинным. Его серебристо-белые волосы свободно рассыпались по
плечам и переливались мириадами золотых искр в свете полыхающего
камина.
Был почти конец весны, на улице стояла одуряющая жара,
от которой не спасали ни специальные охлаждающие заклятия, ни
легкая одежда. А вот ему было холодно. Жутко холодно и, как
парадоксально это ни звучало, страшно.
- Ну, ну, - от окна раздался ласковый женский голосок,
и к нему ступила женщина, которую совсем недавно он называл
дочерью. Но то, что пришло к нему сегодня в её обличьи, было кем
угодно, но только не ею. Он с трудом открыл глаза, в очередной раз
понимая, что не может пошевелиться, и, тая беспомощную ярость во
взгляде, посмотрел на свою пленительницу. - Чем больше
сопротивляться, тем больнее, папа, - улыбнувшись, сказала она.
"Чего ты хочешь?" - хотелось воскликнуть ему, но
сколько бы он ни пытался разомкнуть губы, у него ничего не
получалось, а сама она не спешила говорить.
Глубоко вздохнув, женщина подошла ещё ближе к Эдриану и
одним плавным движением оседлала его, положив ладони на щеки и
заглянув в глаза.
- Тысячелетия сплетаются в единую нить мироздания, а
вопросы, что я вижу на дне ваших глаз всегда одни и те же, -
ухмыльнулась она, - и это нагоняет на меня скуку. Хоть бы
кто-нибудь спросил: А зачем ты это делаешь? Или, какой в этом
смысл? Но, нет, только: Я! За что Мне это? Почему именно Я?
Пожалуйста, не трогай Меня! Па, - задумчиво протянула она, - ты
такой же зануда, как и все. - Она нарочито разочарованно покачала
головой. - Тут, - постучала она указательным пальцем по своей
голове, - такой кавардак, что мне данное тело трудно
контролировать. Оно вечно хочет жрать и ещё чаще трахаться, куда
это годится? - пожала она плечами, а Эдриан нервно сглотнул,
понимая, что вообще ничего не понимает.
Его дочь пропала две недели назад, убив при этом
прислугу, что была приставлена к ней. Он перевернул всю Риаду в её
поисках, но это ни к чему не привело. И вот, она, как ни в чем не
бывало, заявляется в его кабинет, минуя всю охрану, втыкает ему
какую-то иголку в затылок, парализуя и лишая его способности
говорить. И тут же начинает нести откровенный бред, и будь он
проклят, если знает, о чем она вообще!
- Ты меня устроил бы в этом плане куда больше, но тебя,
папуль, надо к этому приготовить. И, сколько ни думаю об этом, мне
кажется это все более и более подходящим вариантом. Если я все
правильно понимаю, совсем скоро будет официальное представление
новой Владыки и тебя даже пригласят, - улыбнулась она, стукнув его
указательным пальцем по кончику носа. - Ты же не последний ублюдок
среди вашей расы выкормышей, - улыбка мигом слетела с лица Фриды,
превращаясь в звериный оскал. - Может, хоть так сумеешь оправдать
свое существование? - с ненавистью почти прорычала она. - Ай,
ладно, не обижайся, - вновь расплылась в почти безумной улыбке она.
- Я тут подумала и решила, что мне надо стать более сдержанной и
разыграть с тобой одну последнюю партию. Всего одну, папуль, но
очень медленно и аккуратно.
После этих слов она соскочила с него, дошла почти до
входной двери, резко обернулась и, широко улыбнувшись, почти
выкрикнула:
- Поздравляю, папаша, ваша дочка чудесным образом
исцелилась! Она жива и здорова, вернулась домой, - с каждым словом
улыбка будто выцветала на её лице, - а если решишь взбрыкнуть, я
тебя ещё долго буду убивать... уж, поверь, папа, я в этом знаю
толк, - по-детски мило и трогательно хихикнула она.
