– Согласна ли ты, Элизабет Гардер, взять этого мужчину в свои законные мужья, чтобы отныне быть с ним в радости и в горе, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит вас?
Я повернулась к стоящему рядом Дереку, улыбнулась ему со всей любовью и уверенно ответила:
– Да!
Сегодня был самый счастливый день моей жизни – бракосочетание с любимым. Конечно, в своих мечтах я представляла все немного не так. Это событие должно было проходить кругу наших близких, в красивой церквушке, в специально выбранный день. Вместо этого я выходила замуж в небольшой часовне в Лас-Вегасе и венчал нас никто иной как Элвис. Но мне было все равно, ведь я становилась женой своего возлюбленного.
Я была настолько окрыленной, что в душе не закралось ни малейшего подозрения насчет того, почему мы сделали это перед тем, как направиться к его семье, а не среди них.
С Дереком мы познакомились около трех месяцев назад и все между нами закрутилось с моментальной скоростью. Правда, до постели мы так и не дошли. Как ни странно, мой любимый придерживался консервативных принципов, считая, что заняться любовью мы должны лишь как муж и жена. Хотя я видела, как тяжело ему было сдерживаться. Как его руки ласково обхватывали мое тело, как крепко сжимали ягодицы, вдавливая в себя. В эти моменты он шептал мне страстные фразы, от которых я краснела до кончиков ушей.
Я тлела, становилась мягкая как пластилин, согласная на все, готовая лишиться своей девственности, но Дерек отступал. С моих губ срывался разочарованный стон, а он просто чинно целовал меня в носик и ласково говорил:
– Еще не время, моя косуля. Я не могу пойти против уставов своей семьи.
То, что мужчина воспитывался не в типичной атмосфера я догадалась по его кратким рассказам. Отец представлял собой главу закрытой общины, в которой рос Дерек. Со слов любимого следовало, что с его мамой он не состоял в браке, при этом имел детей с другой женщиной. Там было так все запутано, что я до конца и не разобралась во всех родственных правилах. Поняла только, что они живут очень обособленно. Не пускают к себе чужаков. Занимают огромные фермерские территории, разводят различный скот и редко покидают стены своего дома.
Дерек – единственный за последний год, кому выпало право пожить отдельно и увидеть внешний мир. Там он встретил меня. Как говорит любимый: «увидел и пропал».
Но пришло время возвращаться домой. Слово отца имело для Дерека особый вес – бесспорное подчинение. Даже находясь от него за сотни километров он слепо следовал полученным в детстве установкам.
Когда он сообщил мне о своем отъезде, я разрыдалась.
– Дерек, но как же мы?
Любимый крепко сжал мои руки, по очереди поцеловал костяшки пальцев, а после посмотрел из-под лба.
– Я могу взять тебя с собой только при одном условии.
– Каком? – затаила дыхание, ожидая ответа.
– Элизабет, окажи мне честь и стань моей женой?
Не стоит говорить, что я согласилась моментально.
Теперь стою возле красивого, широкоплечего мужчины в льняном белом платье, скорее сарафане, но что первое попалось под руку, с веночком полевых цветов на золотистых волосах и слушаю, как он обещает в свою очередь любить и заботиться обо мне, уважать и ценить, быть в радости и в горести.
Ведущий нашей церемонии говорит заключительные слова и вот уже мой муж страстно целует меня. С такой яростной алчностью, что даже Элвис засвистел. Я краснею, но мне положено, ведь я теперь новобрачная.
Дерек крепко уводит меня, сжимая мою руку по проходу. На выходе из часовни нас дожидается лимузин, который отвозит в отель. Я предвкушаю дальнейшее события. Хочу принадлежать ему полностью. Стать только его.
К моему огорчению, когда мы возвращается в украшенный для новобрачных номер, Дерек сразу оставляет меня и направляется к шкафу. Оттуда он достает наши чемоданы, раскрывая их на кровати.
