- Да-а ра-асак лиль асфали, - грубые руки мужчины ложатся на мою
голову, опуская её вниз. Следующую фразу мои мучители произносят на
ломаном английском, видимо сообразив, что их языка я не понимаю. –
Голову вниз. В глаза не смотреть. Встать на колени там.
Молчу. Меня колотит. С трудом соображаю что происходит. Дрожь
такая сильная, что кажется — зубы стучат.
Я всё еще не верю, что всё это происходит со мной.
Я студентка московского университета, приехавшая с подругой на
отдых в известную арабскую страну, которая славится своими строгими
законами, украдена.
Слышу скрежет, как будто открывают большую дверь или ворота.
Я даже не могу предположить где я. Лёгкая накидка из невесомой
вуали ничуть не согревает. Кожа покрывается острыми колышками
мурашек, соски твердеют. Тоже от страха.
Боюсь поднять глаза.
Боюсь увидеть свой приговор.
К кому меня привезли? Кто мой ужасный похититель?
Это сон, просто сон!
Чтобы убедиться в этом стоит просто себя ущипнуть.
И я щипаю. Не первый раз уже за эти сутки щипаю. Понимая, что
рука и бок уже наверняка стали синими.
Выпаренная в хамаме, с новым маникюром, полностью лишённая волос
на всём теле, кроме головы, я чувствую себя декоративной собачкой
на выставке.
Хочется обнять свое обнаженное тело руками, чтобы хоть как-то
прикрыть наготу, но я не решаюсь - боюсь вызвать гнев похитителей.
До сих пор они не делали ничего страшнее грубых толчков в спину, но
по суровым лицам неприступных восточных мужчин я понимаю, что это
далеко не предел их варварства.
Снова меня хватают сильные грубые руки.
Но тут же я слышу другой голос, опять на ломаном английском.
— Легче, Юсуф, испортишь товар. Синяки Зейн не любит.
Зейн…
Что это за Зейн? Мерзавец, что заказал моё похищение?
— Иди вперед. Голову вниз. — это уже мне.
— Господи, помоги, господи… — шепчу про себя, умирая от ужаса. —
мамочка… пожалуйста…
— Не вздумай ему перечить, будь послушной, если хочешь
выжить.
Дверь открывается с тихим скрипом. Слышатся неторопливые шаги по
густому ковровому покрытию.
— Здравствуй, Зейн. — стоящий чуть впереди мужчина приветствует
вошедшего на английском. — Да будут дни твои долгими и счастливыми,
пусть всевышний…
— Хватит, Ахмед, что это ты притащил мне? - от звука низкого
надменного голоса внутри всё сжимается.
— Подарок, Зейн. Посмотри.
Словно физически чувствую на себе колкий цепкий взгляд. Вошедший
мужчина делает один шаг в мою сторону.
Моё лицо опущено вниз. Я вижу лишь носы его явно дорогих туфель
и подол каких-то белых одежд.
Зажмуриваюсь, чувствуя, как соски всё сильнее заостряются.
Господи… я же стою перед ним почти голая!
— Ахмед, я не люблю такие сюрпризы, - всё тот же властный
надменный тон.
— Зейн, это подарок от чистого сердца. Разве ты можешь мне
отказать, брат? - второй мужчина явно заискивает.
Они оба с ума сошли? Или это со мной что-то не так?
Как в цивилизованной стране в двадцать первом веке могут продать
человека?
Да, головой я понимаю, что вроде бы такого быть не может. Но…
Почему тогда я здесь? Почему меня насильно удерживают? Почему со
мной обращаются так, словно я — товар?
С головы резко стягивают капюшон невесомой мантии.
Чувствую как волосы рассыпаются по плечам.
Меня хватают за подбородок, и снова этот мерзкий шепот, слова,
которые я с трудом могу разобрать.
— Открой глаза, маленькая шлюшка, посмотри на своего нового
хозяина.
Мне дурно, больно — он вцепился мне в волосы, и я не хочу
открывать глаза.
Я дико боюсь.
Мне кажется, если я их открою и увижу то, что вокруг, то я уже
никогда не вернусь в мою нормальную, настоящую жизнь. Этот
кошмарный сон никогда не закончится.
— Открой глаза, - на этот раз приказ отдаёт тот, что стоит
передо мной.
Распахиваю ресницы. Сквозь пелену слез вижу фигуру в белом.
