Рожденная жить, прощать, любить

Пистолет. Увесистый. Бескомпромиссный. Прямолинейный. Не болтливый.

Холодный металл. Чувствительный, податливый курок. Мой палец не дрогнет. Я это знаю. Если на стене висит ружье, то в конце концов оно выстрелит. Если пистолет появился в моей руке, ему не нужно ждать конца книги или фильма. Потому что это не вымысел.

Это моя жизнь, которая как поезд, что свернул не туда. В конце пути рельсы обрываются и тянут его в пропасть. Но я — принципиальный машинист. Поддаю “газу” и вырываю из сердца машины протяжный, обреченный сигнал. Турбирую скорость, сокращая расстояние с обрывом, и завершаю свой рейс.

Мое оружие, не ментальное, а самое настоящее, выстрелит. Прямо сейчас. Без тени сомнений и сожалений.

Блеск в слишком уверенных глазах напротив. Усмешка. Вальяжность во всем образе. Не верит, что это конец. Не пытается бежать. Увиливать. Уговаривать. Изворачиваться в мольбе о пощаде.

Но это конец. Для нас обоих. Нашей истории не должно было быть. И я прямо сейчас допишу ее финал, поставлю точку. Никаких многоточий и “продолжение следует".

Это конец нашего безумия. Оно больше никому не причинит боли.

— Ты не посмеешь, — этот голос не разоружает меня. Он подталкивает к освобождению. Я даже не отвечаю. Просто нажимаю на курок.

Вот это задница!
Я аж забыла куда и зачем шла, зацепившись взглядом за эти бесподобные ягодицы у барной стойки. Так и хочется подойти и пожамкать их со всей силы обеими руками, до чего притягательно они выглядят в темно-синих джинсах, в которые заправлена белая рубашка. Такие выпуклости я бы точно запомнила, в этом ночном клубе обитают завсегдатаи. Это кто-то новенький.

Меня не смущает, что я встала посередине прохода в ночном клубе и теперь другим людям приходится меня обруливать. Здесь все знают, что со мной лучше не связываться. И дело не в богатых родителях. И не в парне-боксере, который, уж себе-то я не вру, запал на другую, а меня притащил с собой в клуб, чтобы не злить наших родителей. Свою репутацию главной стервы я заработала кровью и потом сама, без чьей-либо помощи. Мой главный жизненный принцип — нападай первой, скаль зубы так, чтобы ни у кого и мысли не возникло связываться с Кариной Морозовой.

Настроение ни к черту. Мне нужно срочно развеяться. Выкинуть, вытравить, выскоблить из головы все, что грызет меня изнутри. Хочу напиться и отдаться первому встречному, забыться хотя бы на одну ночь в сильных руках. На Макса рассчитывать не приходится. Он, как встретил эту идиотку Киру, ко мне не притрагивается.

Две девицы, проходившие мимо, замешкались напротив “моего” парня и загородили мне обзор. Подхожу к ним, разбивая их пару. Мне хватает одного взгляда и поднятой брови, чтобы они нарисовали сквозняк.

Качок стоит ко мне спиной и это дает мне фору на разглядывание. Высокий. Подтянутый. Все, как люблю. У меня фетиш на спортивные фигуры. Обожаю красивых, накаченных людей вне зависимости от их возраста и пола, ведь я знаю, сколько трудов за этим стоит. Сама я не вылезаю из спортзала, оттачивая на тренажерах каждый пучок своей пятой точки, которую, по праву, считаю отменной. Решаю познакомиться с этим парнем. Надеюсь, вид спереди меня не разочарует. Только бы он не был совсем тупым, прыщавым, с кривыми зубами и козлиной бородкой.

Меня опережает еще одна охотница за новым парнем. В вырезе платья на ее груди можно пронести мимо охраны на входе ящик дешевого пойла. Она встает по левую руку от него и что-то начинает нашептывать ему на ухо. Бесит. Он поворачивается к ней со стаканом какого-то напитка и улыбается. Никакой бороды. Никаких прыщей. Он красивый. Очень. Коротко стриженные русые волосы. Еще один плюсик в его пользу. Терпеть не могу мужиков с укладкой лучше, чем у меня. Легкая щетина не скрывает ямочку на его щеке от улыбки. А вот девушка застывает со странным выражением лица. И я понимаю, почему.